– Всё значит всё, – все еще улыбаясь, продолжал он. – Ты была заводилой в шайке, которая не давала житья всем детям в городе. Люди помнят тебя как главную озорницу.

– Скорее как нарушительницу общественного порядка, – печально подтвердила Джорджия и показала древний электрочайник, на вид лет сорока. Уехав из Наргаллы, она больше нигде не видела таких чайников. – Хочешь кофе?

– С удовольствием.

Улыбка исчезла с его лица, и Джорджия увидела, что его прекрасные глаза сильно покраснели, да и вообще он выглядел измученным.

– Устал? – спросила она с привычной прямотой. – Садись.

– Нет. У тебя же рука болит. Я сам. Лучше ты сядь и говори, что делать.

Когда он подвинул чайник, Джорджия почувствовала, что энергия окончательно покидает ее, и, боясь упасть, ухватилась за спинку кресла.

– Ты в порядке? – спросил он, оборачиваясь, но не столько спрашивая, сколько утверждая.

– Да.

Джорджия постаралась произнести это твердо, однако боялась, что ей не поднять даже чайной ложки, до того она ослабела. И тогда, чтобы впрямь не упасть, она торопливо уселась в кресло. Подушка в кресле была под пару покрывавшей стол клеенке. И здесь, и там красовались крошечные желтые медвежата.

Джорджия с непонятным ей самой страхом наблюдала, как Дэниел – ей было трудно думать о нем как о сержанте Картере – варит кофе, наливает молоко, кладет сахар, размешивает его в кружке. Школьник, разбивший ей сердце, варил для нее кофе. Будь Джорджии сейчас четырнадцать лет, она бы ущипнула себя.

Усевшись напротив, Дэниел подвинул ей кружку с кофе, сделал глоток из своей кружки и вздохнул.

Когда он поднял голову, его лицо уже приняло нейтральное выражение. Профессиональная привычка, решила Джорджия.

– Значит, ночью кто‑то ворвался в твою комнату.

– Скорее утром. – Джорджия сделала большой глоток крепкого черного кофе. – Но твои коллеги больше интересовались Ли Денхэмом, чем нарушителем моего спокойствия.

После недолгой паузы Дэниел задал Джорджии все те вопросы, которые ей задавал Риггс, но сделал это побыстрее и без повторов. Потом он опять включил чайник, который тут же принялся издавать обычные неприятные звуки, какие издают все электрические нагревательные приборы. Джорджия решила, что подарит миссис Скутчингс электрочайник двадцать первого века, прежде чем та угробит себя или подожжет дом. Надо заехать в «Прайс», подумала она.

Едва Джорджия учуяла запах дыма, как Дэниел вскочил на ноги:

– О господи!

Он отключил чайник, вылил воду и заглянул внутрь:

– Этого только не хватало.

Джорджия смотрела, как он достал из кармана армейский перочинный нож, открыл его и стал что‑то делать внутри злосчастного чайника.

– Вот так.

Чайник вновь заработал.

– Я бы хотел поговорить с Ли.

Джорджия нахмурилась, не понимая, зачем он допрашивает ее, если это уже проделал Риггс.

– Думаешь, он имеет отношение к тому, что произошло?

Не отвечая на ее вопрос и не садясь, Дэниел скрестил руки на груди.

– В полетном листе значится имя Ронни Чена. А также Ли и Сьюзи Уилсон. – Он внимательно всмотрелся в Джорджию. – Почему тебя в нем нет?

Тот же вопрос ей задавала Индия Кейн, но на сей раз, взбодренная кофе, Джорджия смогла ответить подробнее:

– Наверно, потому, что никто до последней минуты не знал, что я полечу.