Удивлённо посмотрев на эту странную картину, врач огляделся и, вздохнув, громко спросил:

– А труп где?

– Ка-акой труп? – прохлюпала Санни, от удивления даже перестав реветь.

– Над которым вы так старательно рыдаете, – усмехнулся Мишель. – Ну, так кого оплакиваем?

– Да ну тебя с твоими шуточками, – хихикнула Дженни, быстро утирая слёзы. – Подумаешь, проблема. Собрались три бабы в одну кучу, про жизнь поговорили, а потом пореветь решили. Чего сразу издеваться?

– Ага, значит, поодиночке вам не ревётся, – удовлетворённо резюмировал Мишель. – Может, объясните, с чего такой потоп вдруг устроить решили? Или просто скучно стало?

– Дядя, хватит издеваться, – фыркнула Санни, вскакивая на ноги.

– Я не издеваюсь, я понять хочу, с чего вдруг вы такую мокреть развели?

– Да вон, Саманта узнала, что Влад возвращается, и в панику ударилась. А мы уж так, за компанию, – развела руками Дженни, смущённо поглядывая на кузена.

– Понятно, – вздохнул Мишель и, присев на лавку, тихо сказал Саманте: – Я знаю Влада недолго, но в одном уверен точно: он не убивает просто так, ради прихоти. И если тебе случится столкнуться с ним, просто попроси сначала выслушать тебя и расскажи свою историю. Честно, с начала и до конца. А вообще, я не понимаю, кто тебя так запугал? И главное, зачем?

– Ну, если честно, никто, – всхлипнув, призналась девушка. – В прошлом я слышала много историй про ярость и безжалостность имперских спецвойск. А «драконы» это их элита.

– «Драконы» – это прежде всего разведчики, которых учат выживать и первыми исследовать вновь открытые планеты. Именно поэтому они являются элитой. А совсем не потому, что умеют убивать или быть безжалостными. Да, это суровые люди, но у них и жизнь суровая. Каждый из «драконов» знает, что в любой момент может погибнуть… – принялся пояснять ей, словно несмышлёнышу, Мишель.

– Охнуть твою мать, – перебила его Санни.

– Что это значит? – не поняла Саманта.

– Мне Влад рассказывал, что иногда группа, с которой только что была связь, вдруг неожиданно пропадает, только в эфире раздаётся последнее «твою мать» – и всё. У них это называется охнуть в последний раз.

– Весёлая у них служба.

– Но никто не желает другой и не жалеет о том, что было, – грустно улыбнулся Мишель.

– Может, и так, но все эти сказки никак не решают моих проблем, – снова насупилась Саманта.

– А с чего ты взяла, что они у тебя вообще есть? – неожиданно спросил Мишель. – Знаешь, послушав тебя, я пришёл к выводу, что ты каким-то образом умудрилась запугать сама себя. Да, в жизни тебе приходилось делать то, чего делать не стоило, но это жизнь. И это прошлое. То, чего уже никак нельзя изменить. Так что отбрось страх и просто живи, как живёшь.

– Не бойся. Я сама попрошу его не сердиться на тебя, – неожиданно добавила Санни, погладив девушку по плечу.

– Спасибо, – кивнула Саманта, растерявшись от проявления ласки со стороны девочки.

– Давайте чай пить, – решительно предложила Дженни, заглянув в печь.

– Булочки! – воскликнул Мишель, радостно потирая руки.

– Они самые. А ты как всегда поесть забыл, – с улыбкой ответила Дженни, доставая из печи огромный противень с одуряюще пахнущим лакомством.

Глядя на эту тихую семейную радость, Саманта невольно заразилась общим предвкушением чаепития и, повинуясь команде хозяйки, бросилась накрывать на стол.