– Чертовски не похоже, что я лечился, да? Потому что никакого лечения не было. Опухоль в области спины.

– Разве вам невозможно помочь? – спросила Джейми. – Химиотерапия или...

– Слишком поздно. Цвет мочи свидетельствует, что затронута печень, – мне довелось болеть гепатитом, и кое‑что я понимаю. Лучше умереть, чем жить от одного курса химиотерапии до другого, без всякой гарантии на успех. Пусть уж его обеспечивает природа. Вот такой я – мистер Природа.

– Почему же вы остаетесь здесь? – удивилась Джейми. – Я не вижу ни решеток на окнах, ни замков в дверях. Почему бы вам просто не уйти отсюда?

Бласко поднял голову, и Джек увидел странное выражение его глаз.

– Я бы мог... – Он поднял рубашку и показал желвак размером в серебряный доллар с правой стороны живота, чуть ниже пупка. – Если бы не это.

Джейми вытянула шею:

– Что это?

– Бомба. Миниатюрная бомба.

20

Дженсен, наклонившись вперед, хлопнул Хатча по плечу:

– Сбрось скорость.

– Я пытаюсь наверстать потерянное время.

– Если мы как гидроплан влетим в канаву, то уж ничего наверстывать не придется.

Они ехали на запад – точнее, плыли – по 84‑му шоссе. Нормальное ограничение скорости на этом участке составляло шестьдесят пять миль в час, но только идиот шал бы на такой скорости под сплошным дождем.

– Да кто вообще этот Противник Стены? – спросил Льюис.

– Имя его тебе ни к чему. Достаточно того, что он опасен. И знает слишком много грязи – опасной грязи.

– Прошу прошения, – сказал Льюис, – но насколько он опасен? Какая грязь ему известна... что он заслуживает подобного контроля?

Вопрос был явно не к месту, но эти ребята были ему нужны, если придется спасать шкуру – не церковную, а свою.

– Ну что ж, давай кое‑что припомним, – протянул Дженсен. – Например, помнишь, как ты сказал сенатору Уошберну, дурацкому истолкователю Библии, что если он не отвлечет внимание комитета по финансам от дел церкви, то результаты анализа на отцовство, сделанные на тканях после аборта, на который пошла его ближайшая помощница, получат публичную огласку? Как тебе такая грязь? Или как Хатч пригрозил дочери Отвергнутого Дорменталиста, который собирался подать на церковь в суд? Может случиться, что кто‑то скажет: «Льюис знает о той паре, которую столкнули на рельсы». Напомни мне, как их там звали?

– Мастерсоны. – Льюис сглотнул так громко, что этот звук был слышен и на заднем сиденье. – Ну, дерьмо.

Дженсен преувеличивал. Бласко в самом деле кое о чем подозревал и мог поставить церковь в достаточно неприятное положение, начни он выступать на публике, но настоящая причина, по которой его изолировали, заключалась не в этом.

– И все это – лишь верхушка айсберга.

Теперь единственными звуками, нарушавшими молчание в салоне, были шум дождя по крыше и шуршание «дворников».

Отлично, подумал Дженсен. Заткнулся. Он посмотрел на светящийся циферблат часов. От города до хижины – шестьдесят шесть миль. Когда дорожное движение стихает, на это расстояние требуется чуть больше часа. Они уже в дороге куда дольше. Но даже под таким дождем, когда приходится сбрасывать скорость, осталось недолго.

21

– Не может быть, – сказала Джейми, глядя на шишку под бледной дряблой кожей. Она видела розовую линию шрама рядом с ней. – Это бомба?

– Ага. Если я отойду от дома дальше чем на тысячу футов, она взорвется.