– Вкусно? – спросил стражник. – Вы не получите ничего подобного во дворце.

Это было правдой.

– Неплохо, – кивнул Ланиус с набитым ртом. Все вокруг засмеялись, потому что его голос, должно быть, звучал удивленно.

Орталис нагнулся и отрезал кусок от печени оленя. Он также насадил ее на прут и поджарил над огнем.

– Вот, – сказал он, протягивая прут Ланиусу. – Лучшая еда на свете.

Это было не так – во всяком случае, не для короля.

– Не хватает соли, – заявил Ланиус.

К его изумлению, не только Ансер, но еще двое стражников протянули ему маленькие пузырьки с солью.

– Спасибо, – сказал он и посолил мясо, затем кивнул остальным. – Кто хочет, можете угощаться.

Скорость, с которой исчезла печень, свидетельствовала о том, каким деликатесом ее считают окружающие. Один из стражников ткнул ножом в сердце оленя и вопросительно посмотрел на Ланиуса. Король снова кивнул.

– Твоя очередь следующая, – сказал Ансер своему сводному брату. – Как, сможешь потягаться с королевским выстрелом?

– Не знаю. – Орталис послал Ланиусу косой взгляд. – Но зная его способности, не уверен, что в следующий раз он сможет сам с собой потягаться.

Ланиус и сам был убежден, что не сможет.

– Прояви уважение к своему монарху, – сказал он надменно.

Сказанный немного другим тоном, этот резкий ответ мог бы испугать Орталиса. А так – законный сын Граса громко расхохотался. К нему присоединились Ансер и стражники. Ланиус почувствовал, что тоже смеется. Ему все равно не нравилась охота с ее обязательным преследованием и убийством животных. Охота как возможность развлечься... это было другое дело.

Орталис не только не сделал смертельный выстрел, когда ему пришлось стрелять в оленя, он промахнулся так же позорно, как обычно делал Ланиус. Олень ускакал прочь.

– Что случилось? – поинтересовался Ансер.

– Меня укусила муха, как раз когда я выпускал стрелу, – ответил Орталис – Попробуй держаться спокойно, когда тебе воткнули раскаленную иглу в шею.

Он потер пострадавшее место.

– Ну, во всяком случае, это похоже на объяснение, – медленно произнес Ансер.

Орталис издал грубый звук и изобразил еще более грубый жест. В ответ архипастырь изобразил точно такой же жест. Подобное вряд ли можно было ожидать от священнослужителя, но Ансер едва ли когда-нибудь претендовал на это звание. И он стрелял лучше, чем просто хорошо. Ансер попал в оленя, когда пришло его время делать выстрел. Олень умчался, но не слишком далеко; след крови, который он оставил, помог легко выследить раненое животное.

У архипастыря был нож на поясе. Он наклонился над оленем и перерезал ему глотку.

– Твой черед есть яички, – сказал Ланиус.

– Мне они нравятся! – просиял Ансер. – От них я не зеленею так, как это сделал ты, прежде чем их попробовал.

– О! – Ланиус не думал, что это было заметно. Король постарался лучше промахнуться, когда пришла его очередь стрелять. Он промазал, и олень убежал в лес. И все-таки после убийства оленя совесть тревожила его гораздо меньше, чем он ожидал. На следующей охоте, сказал себе Ланиус, он даже попытается попасть в кого-нибудь, когда станет стрелять.

– Ну? – Голос Граса был холоднее, чем осенний ветер, завывавший за стенами дворца.