Аворнийские лучники бросились вперед, чтобы достойно ответить защитникам крепости. Грас сомневался, что они многих поразили, но, возможно, заставили противников пригнуть головы.

Не более чем через полминуты, показавшейся вечностью, стрелы черногорцев начали ударяться о землю позади Граса, а не попадать в щиты или человеческую плоть. Ему не было стыдно издать вздох облегчения. Он повернулся к Всеволоду и спросил:

– Вы в порядке?

Отдышавшись, низложенный властитель Нишеватца кивнул:

– Только сбилось дыхание. Я не так быстр, каким был когда-то, – он остановился, чтобы перевести дух. – Что вы теперь будете делать?

– Мы хотели подобраться незаметно, но ничего не вышло, – ответил Грас – Мы старались убедить их голосом разума, но это тоже не сработало. Мы не можем заставить их голодать, не так ли, ведь им могут доставлять еду с моря?

– Что осталось? – мрачно спросил Всеволод.

– Штурмовать, – ответил Грас.

Он снова окинул взглядом стены. Черногорцы все еще обменивались стрелами с его лучниками. У них это получалось лучше из-за преимущества в высоте. Король вздохнул.

– Штурмовать, – повторил он и снова вздохнул. – И мне тяжко даже думать об этом, а не то что пытаться сделать это.

– Недалек тот день, – сказал Ланиус Сосии, – когда я окончательно рассержусь и сошлю этого глупо улыбающегося простофилю в Лабиринт.

– Вот и действуй, – ответила жена, пожав плечами. – Если ты собираешься поступать как король, действуй как настоящий король.

Единственной проблемой было то, что действовать как настоящий король означало действовать подобно злодею. Не важно, насколько зол был Ланиус на Бубулкуса, в глубине души он оставался мягким человеком, больше приспособленным быть ученым, чем правителем. Он слишком хорошо мог себе представить, какой катастрофой станет ссылка Бубулкуса для его семьи. И поэтому он шептал проклятия себе под нос и говорил себе, что завтра же вынесет приговор нерадивому и глупому слуге, а затем откладывал это на другой день.

Он оставлял мясо в местах, в которых, как он надеялся, котозьян может появиться. Пару раз котозьян действительно появлялся в этих местах – крал мясо и исчезал снова, прежде чем кто-нибудь мог поймать его. Бубулкус был очень близок к ссылке, когда это случилось в первый раз, действительно очень близок.

Ланиус из всех сил старался жить так, как будто ничего не произошло, в основном проводя долгие часы в архиве, где он занимался поисками сведений о Нишеватце и черногорцах. Впрочем, он сомневался, что Грас будет ему благодарен, но, так или иначе, не исключал, что старший король отнесется с вниманием к найденной им информации.

Конечно, Ланиус получал удовольствие от посещения архива, независимо от того, обнаруживал ли он что-нибудь полезное для Граса. Больше всего на свете ему нравилось перебирать пожелтевшие рукописные листы и разворачивать пергаментные свитки. И это занятие почти всегда оказывалось в его представлении успешным, так как он узнавал для себя что-то новое. Впрочем, ему то и дело приходилось напоминать себе, что он старается найти что-нибудь о черногорцах. Иначе он был бы счастлив отвлекаться на множество других вещей.

К тому же ему нравилось находиться в архиве по той же причине, по которой он любил ухаживать за своими животными, – когда он был занят этим, окружающие не решались беспокоить его. Впрочем, придворным и слугам не запрещалось заходить в архив. Записи о давным-давно собранных налогах и доклады послов, в отличие от котозьянов, не могли сбежать и причинить неприятности.