|
Если мне суждено когда нибудь совершить убийство, надеюсь, это случится зимой. Во вторник, в полдень, он сидел в красном кожаном кресле и явно без симпатии смотрел на Вулфа. Задержавшись на совещании, он не смог прийти к одиннадцати – часу, когда Вулф заканчивает утреннюю возню с орхидеями в оранжерее на крыше. Вулф тоже не слишком сиял, и я с нетерпением ждал начала водевиля. Уж больно хотелось узнать, как он собирается выудить из Кремера секретную информацию об убийстве, не сообщая, что таковое имело место. Простаком я бы Кремера не назвал. – Я заскочил к вам по пути в центр, и у меня мало времени, – проворчал Кремер. Скорее всего, это была чистейшая ложь. Просто Кремер не хотел сознаваться, что он, инспектор Нью Йоркского управления полиции, примчался по первому требованию к частному сыщику, пусть даже этот сыщик – сам Ниро Вулф. – Вас что, интересует дело Дикинсона? – продолжал он. – И кто же вас нанял им заниматься? Вулф покачал головой. – Пока, слава богу, никто. Я хотел обсудить убийство Альберто Майона. Я вытаращил глаза. Это было выше моего понимания. Он с ходу брякнул козырь на стол, тогда как, на мой взгляд, вся соль заключалась в том, чтобы сделать вид, что никакого козыря нет и в помине. – Майона? – равнодушно переспросил Кремер. – Это не по моей части. – Скоро будет по вашей. Альберто Майон, известный оперный певец. Четыре месяца назад, девятнадцатого апреля. В своей студии на Ист Энд авеню. Застрелен… – А а, кажется, припоминаю, – кивнул Кремер. – Но вы несколько преувеличиваете. Он сам наложил на себя руки. – Нет, это было преднамеренное убийство. Кремер трижды вздохнул, не спеша достал из кармана сигару, изучил ее и сунул в рот. Через мгновение он снова ее вынул. – Мне еще ни разу не удалось уйти от вас без головной боли, Вулф, – заметил он. – Так кто говорит, что это было убийство? – Я сам пришел к такому выводу. – Ну у, тогда – прочь сомнения! – Сарказм у Кремера всегда получался тяжеловат. – Может, вы и об уликах побеспокоились! – Их у меня нет. – И правильно! Улики только загромождают убийство. – Он сунул сигару обратно в рот и взорвался: – С каких это пор вы стали говорить такими короткими предложениями? Ну! Выкладывайте же! – Видите ли… – Вулф задумался. – Мне сложновато начать. Вероятно, подробности вам не знакомы, – дело давнее, да и зарегистрировано оно было как самоубийство. – Я достаточно хорошо его помню. Майон ведь, как вы верно подметили, был личностью известной. Поэтому давайте сразу по существу. Вулф откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. – Можете перебивать меня, если потребуется. Итак, вчера вечером у меня состоялась беседа с шестью людьми. – Он назвал имена и коротко охарактеризовал каждого. – Пятеро из них присутствовали в студии Майона на встрече, которая закончилась за два часа до его смерти. Шестая – мисс Джеймс – в четверть седьмого ломилась в дверь студии, но ушла ни с чем, предположительно потому, что в тот момент он был уже мертв. Мой вывод о том, что Майона убили, основан на услышанном. Я не стану пересказывать суть беседы, – это займет слишком много времени, вызовет спор из за расстановки акцентов и интерпретации сказанного. К тому же, вы все это уже слышали. – Но меня не было здесь вчера вечером, – сухо заметил Кремер. – Верно, не было. Вместо «вы» мне следовало употребить «полицейское управление». |
