Рэд вскочил с кресла, в котором задремал, вытер со лба холодный пот и открыл бар. На краю сознания мелькнула мысль, что начав, он не сможет остановиться, но в зыбком мире границы стен едва сдерживали падавшую на него Вселенную. Время издевалось над ним, то роняя солнце с небосклона, то выбрасывая его вверх, в розовые облака. И только море спасало от злобно пылавшего светила, проглатывая огненный шар раз за разом.

Неизвестно какие по счету сумерки перетекали в ночь, размывая реальность. Рэд на ощупь выбрался из дома, выронил на крыльце пустую бутылку и бесцельно побрел к морю, преданно ждавшему его двадцать лет. Волны бились о волнорез, обдавая фонтанами брызг, не вызывая ощущения холода.

«Это не мой мир,   подумал он,   что я здесь делаю?»

Он дошел до самого края скользкого волнореза и шагнул за ограждение.

Под водой было неожиданно спокойно. Пустота не смогла пробиться сюда за ним сквозь толщу воды. Ему еще в детстве нравилось надолго задерживать под водой дыхание, создавая вокруг абсолютную тишину, нарушаемую лишь ударами сердца. Было здорово, только немного холодно – вода еще не прогрелась.

«Позвонить Розе, как устроюсь,   подумал он,   совсем забыл…» Рэд посмотрел в темную муть. Легкие жгло – кислород кончился. Стало немного жутко от того, что он не сразу сообразил, в какую сторону сделать рывок. В голову закралась нелепая мысль, но он отогнал ее от себя. «Нет, я слишком хорошо плаваю, чтобы утонуть и слишком хорошо знаю это место». Он рванулся к поверхности воды, захлебываясь и ловя ртом прохладный вечерний воздух. Наверху ревел шторм. Доплыть до берега в одежде, наглотавшись джина и морской воды, оказалось не так просто. Когда он уже приготовился коснуться ногами дна, чьи то руки подхватили его и выволокли из прибоя. Рэд кашлял в промежутках между рвотными позывами и отплевывался. В глаза били мигалки спасателей, амфибия которых стояла прямо на пляже.

  Пьяный,   констатировал чей то голос,   так и есть. С тебя десятка. Я же говорил, трезвые в штормовую погоду не валятся с волнорезов на ночь глядя.

Второй парень постарше выплюнул загубник кислородного аппарата.

  Сезон начинается,   сказал он.   Эй, живой?

  Да,   ответил Рэд, валявшийся на холодных камнях,   фары… выключите.

  Командует еще!   хохотнул первый голос.

  Выключи,   сказал второй,   в самом деле, слепит   прямо по глазам лупит.

Его рывком поставили на ноги:

  До машины дойдешь?

Свет погас, в виске пульсировала боль, горло саднило.

  Я говорю: идти сможешь сам?

  Ребята, я живу рядом,   хрипло сказал Рэд,   вон дом на берегу. Извините, что заставил вас поработать. Раньше здесь не было сигнализации.

  Это дом Найвисов,   с сомнением сказал спасатель,   в нашей базе указано, что он законсервирован.

  Часто в нее заглядываете? – спросил Гардон, искривив губы в подобие улыбки.

  Что, упирается? – спросили из машины.

  Погоди ты! Семейная пара, которая здесь жила погибла. Сын пропал без вести…

  Все законно,   заверил его Рэд,   сколько я вам должен, чтобы пойти лечь спать и больше ничего не натворить?

  Полтинник,   с готовностью отозвались из машины.

  Ничего. Идите домой, не то совсем замерзнете.

Рэд отошел, умылся, ловя руками с шипением набегавшую на берег пену, и побрел прочь под порывами ветра, казавшегося теперь ледяным.