Со всех сторон звучали команды. Войска перестраивались. Скоро по пустыне двинулось гигантское войско. В центре шли кавары и аретаи. На правом фланге ехали та'кара и луразы, бакахи и ташиды, чары, кашани и равири. На левом фланге находились ти, араны и зевары. На самом его краю в сорока шеренгах шли таджуки.

    Позади нас с Гаруном растянулись цепи племен Тахари.

    -  Как обстоят дела в стране дюн? - спросил Гарун.

    -  Хорошо, - ответил я.

    Он накинул на плечи накидку от ветра.

    -  Вижу, ты до сих пор носишь на левом запястье кусочек шелка?

    -  Да, - ответил я.

    -  Пока мы едем, расскажи, что произошло в стране дюн, - сказал он.

    -  Я сделаю это с удовольствием, - поклонился я. - Только скажи, каким именем тебя называть?

    -  Называй тем, которое знаешь лучше всех, - произнес он.

    -  Хорошо, Хассан, - улыбнулся я.

    Глава 24. Я НАХОЖУ ДЕВУШКУ, НО ВЫНУЖДЕН ЗАНИМАТЬСЯ ВОЕННЫМИ ДЕЛАМИ

    В исходе сражения, состоявшегося в двадцати пасангах от касбаха соляного убара, никто не сомневался. Одно то, что Ибн-Саран вообще вышел нам навстречу с двадцатью пятью тысячами наемников, делает ему большую честь.

    Его почти мгновенно окружили. Наемники сообразили, какие силы им противостоят, только после того, как наши войска заняли ближайшие холмы. Мы превосходили противника численно в четыре или пять раз. Солдаты Ибн-Сарана, видя, что пути к отступлению отрезаны, бросали на песок щиты, втыкали в землю копья и ятаганы и спешивались. Тем не менее личная охрана соляного убара, те самые люди, которые сражались вместе с Тарной, оказали ожесточенное сопротивление. Мне удалось приблизиться к Ибн-Сарану на расстояние ста пятидесяти ярдов, Хассан или Гарун, высокий паша каваров, дошел до двадцати ярдов, он рубился как бешеный, но все равно был оттеснен стеной щитов и лесом копий. Тарну в бою я не видел. Ее люди сражались под командованием Ибн-Сарана. Полагаю, ее просто лишили права командовать.

    Ближе к вечеру Ибн-Саран и четыреста человек охраны прорвали наши ряды и ушли на северо-запад.

    Мы не стали их преследовать.

    -  Он укроется в касбахе, - сказал Хассан. - Оттуда его будет очень трудно достать.

    Так и случилось. Крепости берутся с налета или не берутся вообще. У нас не было воды, чтобы держать в пустыне такую огромную армию. В лучшем случае мы могли оставить при касбахе небольшой гарнизон, который получал бы воду из Красного Камня. Такая осада может тянуться месяцами. Наши растянутые коммуникации будут провоцировать врага на бесконечные вылазки. Кроме того, небольшая группа осажденных может в любой момент легко прорвать осаду и уйти в пустыню.

    -  Ибн-Саран, - сказал я, - может ускользнуть у тебя между пальцев.

    -  Мы должны взять касбах, - сказал Хассан.

    -  Возможно, я сумею тебе помочь, - произнес я и погладил кольцо на кожаном шнурке.

    Девушка грациозно опустилась на колени. Каждое ее движение выдавало тренированную бесстыжую рабыню. Она расчесывала длинные черные волосы гребнем из рога кайлаука. Гребень и облегающая шелковая накидка были желтого цвета. В зеркале она казалась просто прекрасной. Каким надо было быть дураком, чтобы отдать такую красавицу. А ведь в свое время я так и сделал. Она стояла на коленях на малиновых плитах пола. На левой лодыжке позвякивали колокольчики. По обеим сторонам зеркала горели две лампы на жире тарлариона.

    Она еще не заметила куска шелка, который я оставил на виду.