-  Курс рабыни? - переспросила она.

    -  Да. Тебе все ясно, Алейна?

    -  Да, господин.

    -  Если ты будешь учиться медленно или плохо, тебя будут бить плетьми и морить голодом. Ты поняла?

    -  Да, господин. - Глаза девушки были широко открыты. Я протянул чиновнику серебряный тарск. Он хлопнул

    в ладоши. Из-за шторы, состоящей из множества серебряных нитей, появилась рослая рабыня. На ней был простой железный ошейник с кольцом. Тело невольницы стягивала кожаная упряжь, на ногах - тяжелые сандалии с кожаными завязками. В руке она держала гибкий хлыст из крученой кожи кайила шириной в полдюйма и длиной в один ярд. Великанша плотоядно посмотрела на стройную и миловидную Алейну. Затем она жестом показала на серебряный занавес и хрипло бросила:

    -  А ну поторапливайся, красотка.

    Несчастная Алейна поняла, что от нее требуют, и метнулась к занавесу. У самого порога она обернулась и посмотрела на меня. В ту же секунду хлыст обрушился на ее плечи. Завизжав от боли, несравненная Алейна скрылась за водопадом серебряных нитей и оказалась в пеналах Тора.

    -  Кстати, - спросил я равнодушно, хотя это и составляло главную цель моего визита, - меня интересует одна девушка. Если не ошибаюсь, ее зовут Веема. Кажется, она проходила через ваши аукционы? Я бы хотел узнать, что с ней стало. У вас не сохранилось каких-либо сведений?

    -  Вы помните номер ее пенала? - спросил чиновник.

    -  87432.

    -  Как правило, это считается закрытой информацией. Ею могут пользоваться только служащие муниципалитета.

    Я положил на стол серебряный тарск.

    Не прикасаясь к деньгам, работорговец направился к полке, на которой стояли тяжелые книги в кожаных переплетах.

    -  Мы купили ее за два тарска у владельца каравана по имени Заад из оазиса Фарада.

    -  Меня больше интересует, кто купил ее у вас.

    -  Девушку продали за четыре тарска.

    -  Кому?

    -  Можете забрать свои деньги. Имя здесь не указано.

    -  Вы ее помните?

    -  Нет.

    -  Почему вы не записали имя?

    -  Потому что его не назвали.

    -  Вы часто продаете их таким образом?

    -  Да. Нас интересуют деньги. Имя покупателя нам знать ни к чему.

    Я взглянул на книгу.

    -  Оставьте тарск себе, - сказал я и покинул кабинет торговца рабами муниципалитета Тора. Узнать, кто приобрел Всему и, возможно, послал ее с сообщением в Порт-Кар к Самосу мне не удалось. Городской работорговец показался мне довольно честным для его профессии человеком.

    Меня устраивало, что он не знает, кому продали девушку, ^ Веему из торианского пенала с номером 87432. Я вспомнил J доставленное ею сообщение: «Бойся Абдула».

    На базаре я остановился, делая вид, что смотрюсь в зеркало. Четверо мужчин, которых я заметил еще утром, двое здоровых и двое маленьких, все в белых бурнусах, по-прежнему следовали за мной.

    Я взял себе распространенное в Тахари имя Хаким. Оно вполне подходило купцу.

    Главное - точно выбрать место.

    Проходя мимо лавки с парфюмерией, я вспомнил Сафрара из Турий. Рядом находилась мастерская, где изготавливали высокие и легкие седла для кайилов.