-  Тал, господин, - сказал он мне.

    -  Тал, - ответил я и зашагал к мастерским. Мне не терпелось подержать в руках кривой тахарский ятаган.

    -  Между каварами и аретаями скоро начнется война, - услышал я случайную фразу.

    Я шел на улицу оружейников. В правой руке я крутил легкую прогулочную цепочку. Она будет хорошо смотреться на узких лодыжках Алейны, проходящей сейчас подготовку в пеналах Тора.

    Вечером я твердо решил отдохнуть в «Гранате». По слухам, у них самые хорошие танцовщицы.

    Глава 3. Я НЕ УЧАСТВУЮ В СОБЫТИЯХ ВО ДВОРИКЕ. СЕРЕБРЯНЫЙ ТАРСК ВОЗВРАЩАЕТСЯ

    Боевой кайил поднялся на задние ноги и пошел в атаку. Когти его, однако, были зачехлены. Другой зверь поднял фонтан пыли и песка, закинул грациозную голову на длинной шее и ткнулся стянутой кожаными ремнями клыкастой пастью во всадника, едва успевшего прикрыться маленьким щитом. Всадник тут же полоснул меня изогнутым лезвием в кожаных ножнах, а я парировал удар своим оружием, тоже в легких и красивых тренировочных ножнах.

    Визжа от возбуждения, кайилы приседали и бросались друг на друга с быстротой и проворством котов. В последний момент я отвернул своего зверя с линии атаки, и собиравшийся нанести мне сокрушительный удар всадник потерял равновесие. Я тут же полоснул его по шее зачехленным клинком.

    Он проскакал мимо, развернулся и поднял своего кайила на дыбы.

    Я приготовился к очередной атаке.

    Мы тренировались уже десять дней по десять гориан-ских анов ежедневно. Из последних сорока схваток восемь закончились вничью, в тридцати двух мне присудили победу, девятнадцать из них, по мнению судей, завершились смертельным ударом.

    Мой противник стянул с лица на горло марлевую повязку от пыли и сбросил бурнус. Хариф считался первым клинком Тора

    -  Принесите соль, - потребовал он у судьи

    Судья махнул мальчишке, который тут же притащил маленькое блюдце с солью. Воин спрыгнул с седла и пешком приблизился ко мне.

    Я оставался верхом.

    -  Сними намордник со зверя, - сказал он и жестом приказал мальчишке заняться когтями кайила. Тот осторожно стянул кожаные чехлы с острых, как кинжалы, когтей. Зверь нервно топтался в песке.

    Я сбросил тренировочные ножны и провел лезвием по стягивающим пасть зверя ремням. Кожа мгновенно лопнула. Брошенный на ятаган шелковый платок разваливается на две части. Кайил запрокинул голову и оскал клыкастую пасть.

    Я поднял ятаган. Сталь ослепительно сверкнула на солнце, я снова вложил его в ножны и спрыгнул на землю. Мальчишка принял поводья.

    Я повернулся к воину.

    -  Живи спокойно, - проворчал он.

    -  Постараюсь, - ответил я.

    -  Большему я тебя научить не могу. Я промолчал.

    -  Пусть между нами будет соль, - сказал он.

    -  Пусть между нами будет соль.

    Он насыпал щепотку соли на правое запястье и взглянул на меня узкими глазами.

    -  Хочется верить, что ты надо мной не смеялся.

    -  Нет.

    -  В твоей руке сталь живет, как птица.

    Судья согласно кивнул. Глаза мальчишки сияли.

    -  Ничего подобного мне видеть не приходилось. Кто ты?

    Я насыпал соли на правое запястье.

    -  Я человек, который делит с тобой соль.