– Алекс, а вдруг ты подцепила какой нибудь вирус? Ведь ты же была в Триполи! Надо обязательно провериться у врача. У тебя ужасный вид!

– Мне тошно, – возразила Алекс. – Я устала до чертиков, и мое сердце разбито. Только и всего. Я только что из библиотеки, Бет. Мы изменили ход истории. И теперь Блэкуэлл – национальный герой. Его подвиги проходят даже в начальной школе.

От подступивших рыданий она не могла говорить. Бет смотрела на нее, горестно морщась.

– Господи, как же мне плохо, – бормотала Алекс.

– Тебе надо обо всем забыть, – заявила Бет.

– Никогда. Даже за миллион лет. – И Алекс встрепенулась. Она была достаточно романтической натурой, чтобы верить в реинкарнацию. Может быть, им с Блэкуэллом суждено обрести друг друга в какой нибудь последующей жизни? Такое огромное чувство, как их любовь, запросто могло бы пережить века.

– Алекс, давай навестим доктора Гольдмана. Он классный врач и всегда мне помогает. А кроме того, он очень добрый. И даст тебе что нибудь от депрессии. По крайней мере ты смогла бы вернуться к своим разлюбезным тезисам.

Алекс затрясла головой и плюхнулась на кровать. Тоска! Какая тоска!

– Мне совсем не до тезисов!

– Алекс, да не будь же ты такой дурой! Что лучше – поддаться депрессии и замкнуться в своей скорлупе или пойти к Гольдману, чтобы он помог справиться со всем этим?

– Ох, да наплевать мне на все! – пробормотала Алекс.

– А мне не наплевать! – рассердилась Бет.

Все таки после обеда Бет удалось вытащить подругу к врачу. В такси Алекс снова затошнило, однако она крепилась, не желая поддаваться этому. И все же, едва переступив порог приемной, она прошептала, задыхаясь:

– Мне нужно в туалет!

– Первая дверь налево, – невозмутимо откликнулась медсестра.

Кое как добежав до туалета, Алекс отдала все, что съела накануне, и устало подумала, что Бет могла оказаться права. Что в Триполи можно было подцепить какой нибудь жуткий вирус, и вот теперь она действительно больна!

Гольдман оказался бодрым дружелюбным старичком в роговых очках. Он с сочувствием смотрел на пациентку, излагавшую свои жалобы. Алекс после минутной заминки выложила, что недавно умер один человек, который был ей чрезвычайно дорог. И вот теперь она сама не своя. И снова заплакала. Доктор проявил искреннее участие. И наконец она упомянула о постоянных приступах тошноты.

– Почему бы вам не положиться на мои знания? – ласково спросил врач. И тут же засыпал ее кучей вопросов, после которых сказал: – Придется сделать кое какие анализы крови с учетом того, что вы посетили Ливию. Кстати, когда у вас была последняя менструация? – с невозмутимой улыбкой поинтересовался он.

– Я… – растерянно захлопала ресницами Алекс, собираясь с мыслями. С некоторых пор все подсчеты времени давались ей с трудом. – Но почему… нет, не может быть!

– Вы случайно не беременны?

– Нет! Это невозможно!

– Отлично.

Но пока доктор прослушивал легкие и сердце, ее охватило сильнейшее замешательство. Ведь она была близка с мужчиной. Прошлая ночь не в счет, но было еще и несколько недель назад, и тогда и речи не шло о предохранении! Получалось, что последние недомогания были у нее шесть недель назад – стало быть, случилась задержка! Но она не может быть беременной. Это исключено. Дрожащим голосом несчастная прошептала:

– Вообще то у меня задержка – вот уже две недели. Мы были близки примерно три недели назад. И ничем… ничем не пользовались. – Она покраснела, как рак.

– Как, даже без презервативов? – удивился врач. – Милая девочка, ведь вы живете в век СПИДа!

И он немедленно всучил ей целых три брошюры.