|
Фитц попытался отыскать глазами тратторию Фиорелли, хотя лодка была все еще очень далеко от берега. Однако его несколько приободрил тот факт, что, похоже, здесь мало что изменилось. Синие лодки вытащили на берег, и они так же, как когда то, стояли на каменистой поверхности. Здания казались знакомыми, а над ними возвышался мозаичный купол церкви Святого Паскуаля. Воспоминания нахлынули на Фитца, как рассыпавшиеся страницы дневника, подхваченные ветром. Отрывочные фрагменты его визита с того момента, как он увидел Альбу на причале, до того, как они покидали это место вместе, всплывали в голове откуда то из глубин подсознания. Фитц пытался уцепиться за них, однако лодка уже причаливала, и не Альба, а Ромина махала им с пристани.
Когда они сошли на берег под восторженные возгласы Ромины, Фитц поднял глаза на то место, где когда то была траттория Фиорелли. Она по прежнему стояла там. – Ты выглядишь лучше, – сказала Розмари. – Бедный Фитц так страдал от морской болезни, – пояснила она. – О боже! Неужели так сильно качало? – Немного, – сказала Розмари. – А сейчас тебе лучше, дорогой? – Гораздо лучше, – ответил Фитц, чувствуя, что силы возвращаются к нему. – Люк ждет тебя в замке, – сказала Ромина Фрейе. – Он будет рад тебя видеть. – Я очень волнуюсь, предвкушая нашу встречу, – произнесла Фрейя. – Я ужасно хочу увидеть ваш замок. – Ты не разочаруешься. Кстати, наш замок сфотографировали специально для «Санди таймз». Снимки сделал сам Панфило Паллавичини. – Какая прелесть! – выпалила Розмари, не желая выказывать свое невежество, ведь это имя ни о чем ей не говорило. – Я заказала два такси. Моя машина слишком мала, чтобы вместить всех нас, к тому же я не знала, как много багажа вы с собой везете. – Ромина опустила глаза на выстроившиеся в ряд чемоданы. Розмари явно не любила путешествовать налегке. – И правильно сделала, – добавила Ромина. – Я не люблю, когда под рукой не оказывается необходимой одежды, – пояснила Розмари. – Кстати, я чуть было не прихватила с собой в подарок кухонную раковину, но потом подумала, что она у вас наверняка уже имеется. Ромина рассмеялась. – Вообще то, у нас их несколько. Фитц задержался взглядом на траттории, думая об Альбе, которую он запомнил на этом месте тридцать лет тому назад – со смешной короткой стрижкой и в простеньком платье с цветочками. Она так резко изменилась после приезда в Италию и так быстро стала не похожа на тех стильных девушек Лондона, к которым принадлежала сама – в мини юбке от Мэри Куант и модных синих замшевых ботинках. От ее некогда вызывающего поведения тогда не осталось и следа, оно быстро сменилось безмятежным состоянием души и полнейшим ощущением счастья и умиротворения, о которых он сам так мечтал. Сейчас ему было очень интересно: а какой она стала столько лет спустя? Удалось ли ей сохранить то внутреннее умиротворение или же она все таки вернулась в Лондон, и ее некогда былой столичный задор и авантюризм проявились в ее характере вновь и взяли верх. Фитц почти надеялся, что Альба с распростертыми объятиями вот вот выбежит ему навстречу из ресторана. Однако на террасе он видел лишь незнакомых людей. – Это семейный ресторан Фиорелли, – сказала Ромина. – Люк проводит здесь все свое время, попивая кофе. Если хотите, можем как нибудь туда сходить, кухня там очень хорошая. Его владелица замужем за Панфило, фотографом. – Фитцу было интересно узнать, о ком она говорит, неужели об Альбе? Он хотел спросить об этом, но слух у Розмари был таким же острым, как у фокстерьера. Фитц не хотел ее расстраивать. – Ну, здесь очень красиво, – признала Розмари, когда они сели в машину. – Причудливое маленькое местечко, но очень очаровательное. |
