– Как вам угодно. Главное, чтобы вы выполняли формальности и заплатили по тарифу.

– Еще два вопроса, – сказал Рейт. – В чем заключаются эти «формальности» и на какие расходы в сутки мы можем рассчитывать?

– Формальности очень простые, – ответил зсафатранец. – Так сказать, обмен дружественными речами. Стоимость составляет примерно четыре или пять секвинов в день. Если вас это устраивает, причаливайте к пристани; вам придется отогнать лодку, чтобы не вызывать подозрений, если мимо будут проезжать танги или бихасу.

Рейт решил не возражать. Он подвел лодку к причалу – сооружению из ивовых прутьев и камыша, прикрепленных к поперечным прутьям, а также балкам из уингового дерева. Зсафатранец спрыгнул с лодки и галантно помог Зэп‑210 сойти на землю. При этом он очень пристально на нее смотрел.

Рейт вышел на причал, держа в руке веревку, чтобы привязать лодку. Ее взял у него старик и передал парню, стоявшему на причале, сопроводив это целым рядом указаний и распоряжений. Затем он провел Рейта и Зэп‑210 через павильон из ивовых прутьев в большой общинный дом.

– Мы на месте, устраивайтесь поудобнее. Вы можете пользоваться вон тем небольшим отгороженным помещением. В определенное время вам принесут еду и вино.

– Нам бы хотелось принять душ, – заявил Рейт. – Кроме того, имеется ли здесь возможность сменить одежду?

– Баня находится недалеко отсюда. Свежую одежду в зсафатранском стиле можно свободно купить.

– Сколько она стоит?

– Обычные рабочие костюмы из серой ткани стоят десять секвинов за штуку. Так как ваша одежда состоит сейчас практически из лохмотьев, то я предлагаю вам именно такой вариант.

– А в эту стоимость включено нижнее белье?

– За дополнительную плату в два секвина вы получите и нижнее белье. Если вы желаете еще и новые сандалии, это обойдется вам дополнительно еще по пять секвинов.

– Хорошо, – сказал Рейт. – Принесите нам все. Пока у нас есть секвины, мы ни в чем себе отказывать не будем.

Глава 6

В простой серой рабочей куртке и зсафатранских штанах Зэп‑210 выглядела уже не так своеобразно и подозрительно. Ее черные волосы начали виться. Ветер и солнце сделали ее кожу несколько темнее. Теперь ее выделяли только абсолютно правильные черты лица, а также мечтательность. Поэтому Рейт сомневался, сможет ли кто‑нибудь чужой усмотреть в ее поведении что‑то, кроме застенчивости.

Но Кауш, старый зсафатранец, отвел Рейта в сторону и доверительно пробормотал:

– Твоя женщина, наверное, заболела? Если вам нужны травы, парные бани или гомеопатические средства, то их можно получить по весьма умеренной цене.

– Зсафатранцы во всем ищут выгоду, – пожаловался Рейт. – Когда мы будем уезжать, то наверняка будем должны вам больше секвинов, чем у нас имеется. Что вы будете делать тогда?

– Печально воспримем этот факт, только и всего. Мы знаем, что мы проклятый судьбой народ и к тому же обреченный перенести целый ряд разочарований. Но я надеюсь, что это не тот случай.

– Ты окажешься прав лишь тогда, когда мы воспользуемся вашим гостеприимством не дольше, чем я рассчитываю.

– Я не сомневаюсь, что вы тщательно распределите свои деньги. Но я хочу еще раз вернуться к вопросу: как дела со здоровьем у твоей жены?

Он критически посмотрел в сторону Зэп‑210.

– В таких вещах у меня есть небольшой опыт. По‑моему, она выглядит болезненно, безучастно и несколько угрюмо. У меня это не укладывается в голове.

– Она непостижимое существо, – согласился Рейт.

– Это определенно подходит к вам обоим, если я осмелюсь так выразиться, – сказал Кауш.