– Посмотрите на него, нет, только посмотрите! – закричала старуха. – Какой с него прок? Наденьте на него воротник смерти и покончите с этим!

– Но зуг, Высокорожденная! – напомнил чей‑то озабоченный голос. – Кто убьет зуга?

– Наденьте на него воротник, я сказала! – продолжал извергать ругань истерический женский голос. – Я не могу выносить его вида. Наденьте на него воротник… убейте его, убейте его!

На мгновение Найсмит почувствовал непереносимую боль, потом наступило облегчение. Он парил в темноте – в безопасности, под надежной защитой.

Крик женщины казался отдаленным эхом.

– Ну, почему вы не наденете на него воротник?

Пауза. Другой голос ответил:

– Высокорожденная, этот человек мертв.

16

В темноте существо, которое знало себя под именем Найсмит, очнулось. Память вернулась. Он знал, где он был и кем он был.

Он ощущал себя живым, хотя быстро охлаждающееся тело, в котором он находился, было мертво. Теперь он с полной ясностью мог вспомнить все те вещи, которые» Найсмит» должен был забыть.

Он вспомнил, как убил Веллса. Он вспомнил, как еще раньше стоял рядом с остатками бомбардировщика и хладнокровно отбирал личные номера членов экипажа, из тех, кто больше всего напоминал его по возрасту и росту. На выбранном личном номере была надпись: «ГОРДОН НАЙСМИТ».

Он вспомнил, как раздевал тело, нес его на плечах до ущелья, засыпал его камнями…

Он вспомнил то, что было еще раньше, свои первые личностные ощущения: тепло, защищенность, движение. Вот он выдвинул свои псевдоганглии, сначала осторожно, а затем с нарастающей уверенностью и мастерством. В результате он связал свою нервную систему с системой тела своего носителя: воина‑шефта, с опозданием возвращавшегося с охоты на зугов.

И после этого он мог видеть, ощущать, слышать через органы чувств человека‑носителя.

Он был внутри шефта; он был шефтом…

С мрачным удовлетворением он понял, что игра закончилась, и долговременный план успешно реализован. Его знания о собственном виде пришли только из источников, созданных людьми, но одной логики было достаточно, чтобы удостовериться, что он представлял собой контрудар представителей своего племени в ответ на человеческий Барьер. Заключенные в тело человека, как в оболочку, излучения его мозга смешивались с излучениями мозга человека, и потому он один из своего рода смог пройти сквозь Барьер. Он был единственным уцелевшим зугом; он и был тем самым чудовищем, которое его посылали убить.

Силы начали возвращаться к нему, и он почувствовал движение. Тело‑носитель куда‑то оттаскивали. Этим, вероятно, занимался робот. Он напряженно ждал, пока не прекратилось движение и звуки голосов затихли. Было очевидно, что его забрали из большого зала в какую‑то камеру меньшего размера.

Чтобы гарантировать себя от неожиданностей, он подождал еще, но больше движения не было.

С того самого момента как тело‑носитель умерло, он начал вводить в него влагопоглотитель, чтобы оно стало твердым и хрупким по срединной линии торса. Теперь он выпрямился, приложил давление и тело разделилось. В его тюрьму проник свет.

В первый раз он увидел своими глазами и был ослеплен. Мир был настолько более ярок и прекрасен, чем это могли показать человеческие органы чувств!

Теперь он видел, что плавает в маленьком и пустом отсеке среди десятков трупов зеленокожих.

Осторожно он выкарабкался из полости, которую сделал в теле своего носителя. Его конечности и крылья распрямились в воздухе, начали твердеть.

Снаружи отсека раздался новый шум голосов. Он схватил пустое тело‑носитель, и быстро оттащил его в дальний конец помещения, пряча за другими плавающими телами. Мгновением позже возникла суматоха: в помещение с громким шумом влетело тело, за которым следовало другое.