— Аривидерчи, красавчик, — послав мне воздушный поцелуй, Варя выходит из кухни, вульгарно покачивая едва прикрытым задом.

Я таращусь ей вслед, сунув руки в карманы, оттянув их вперед, чтобы хоть как-то скрыть эрекцию. Чувствую себя кретином. Полным. Конченным.

Агния наблюдает за мной с непроницаемым выражением лица. В выразительных глазах — штиль, на губах — отстраненная задумчивая улыбка. Глупо полагать, что она ничего не заметила, но я не обязан перед ней отчитываться.

Агния делает глоток холодного чая, не сводя с меня изучающего пытливого взгляда. Я отвечаю ей тем же, не собираясь начинать разговор первым.

— Ты мне не рад, — констатирует Данилова, постукивая ноготками по столешнице.

Молчу, на мой взгляд ответ очевиден. У меня нет ни одной гребаной причины радоваться ее визиту.

— Я приехала извиниться, Максим, — она грациозно поднимает со стула и медленно шагает ко мне. — То, что вчера произошло, больше не повторится. — Подходит вплотную, окуная меня в знакомый одурманивающий аромат своих духов.

— Уверен, что так и будет, — мой ответ максимально нейтральный, что ее в корне не устраивает.

— Макс, я понимаю, что ты обижен, — коснувшись моего плеча, Агния прямо, без каких-либо ужимок смотрит мне в глаза. — Пойми, пожалуйста, ты не причём. Мое поведение было вызвано исключительно негативным эмоциональным состоянием. Я не должна была срываться на тебе. Ты помог мне, поддержал, а я повела себя как последняя стерва, — она слабо улыбается и я — тоже. Это происходит само собой. Рефлекс, привычка.

— Хорошо, что ты это признаешь, — сухо бросаю я, стирая со своего лица даже намек на потепление.

— Скажи, что ты принимаешь мои извинения… Пожалуйста, — трогательно печальным голосом просит Данилова. — Ты мне дорог, Макс. — добавляет приглушенным шепотом. Теплый взгляд сочится сожалением. — Очень дорог. Я не хочу тебя терять.

Хотел признаний — получи. Вот она, твоя обожаемая неприступная женщина. Вся, как на ладони, честная и оголенная в своих эмоциях. Но вместо желания утешить ее, я чувствую нечто другое. Темное и неприятное. То, что мне совершенно не свойственно. А выбор в общем-то прост. Послать или принять обратно. Но я не могу сделать ни того, ни другого.

Открыв свою сумочку, Агния достает оттуда ключи и уверенно вкладывает в мою ладонь. Какое-то время мы молча смотрим друг другу в глаза. Тишина между нами напряженная, неестественная, трескучая.

Черт, с одной стороны, мне хочется забыть вчерашний день как страшный сон и простить ее, а, с другой, свербит навязчивый вопрос — за что прощать? Я же знаю — все это правда. Она всего лишь напомнила, какое место я занимаю в ее жизни. Не самое последнее, но и не основное. А сейчас боится, что я могу соскочить, и ей придется искать новый член, который так же усердно и без вопросов будет драть ее в строго отведенные часы.

— Ладно, продолжаем в прежнем режиме, — передернув плечами, бросаю ключи в карман.

Она заметно расслабляется, смотрит на часы.

— Пообедаем где-нибудь? — предлагает будничным тоном.

— У меня съемки в час дня. Если успеем, то давай, — соглашаюсь без особого энтузиазма. Извинения Агнии выслушаны и приняты, но неприятный осадок рассосется еще не скоро.

Я даже не удивляюсь, когда вместо ресторана она привозит меня именно туда, где вчера щедро и от души макнула в дерьмо. В итоге «пообедаем где-нибудь» выливается в быстрый жесткий трах сначала в прихожей у стены, затем в более традиционном месте — в постели.

Поставив провинившуюся раком, в рваном темпе грубо долблю ее сзади.