|
Потом, на другие пять дней, его сменит второй интеррекс, задача которого – организовать выборы новых магистратов. К че-му идет Рим, когда любой идиот, проскочивший в трибуны от плебса, может остановить такой важный процесс? – Правильно, правильно! – крикнул под гром аплодисментов Бибул. Но Планк Бурса стоял на своем и вето не отозвал. – Почему? – после собрания строго спросил его Клодий. Бурса напустил на себя таинственный вид, озираясь для пущей важности. – Я только что узнал, что Помпей Магн поддерживает Милона, – прошептал он. Это успокоило Публия Клодия, но Милон, хорошо знавший, кто его поддерживает, а кто нет, отправился на Марсово поле, где задал тот же вопрос. – Почему? – Что «почему»? – с невинным видом переспросил Помпей. – Магн, ты меня не обманешь! Я знаю, что Бурса – твой человек! Сам он не мог придумать трюк с вето и явно действовал по приказу! – Дорогой Милон, уверяю тебя, что этот приказ моим не был, – довольно резко ответил Помпей. – Советую тебе поискать среди тех, с кем Бурса связан. – Ты имеешь в виду Клодия? – опешив, спросил Милон. – Может, и Клодия. Большой, смуглый, с лицом бывшего гладиатора, хотя никогда на арене не дрался, Милон напряг мускулы и приобрел грозный вид. Скорее по привычке, чем с какой-либо целью, ибо де-монстрация агрессивности никогда на Помпея не действовала, и это было прекрасно известно Милону. – Ерунда! – фыркнул он. – Клодий считает, что я в консулы не пройду, и потому стоит за курульные выборы. – И я считаю, что ты не пройдешь. Но Клодий мог в этом засомневаться. Тебе удалось снискать расположение Бибула и Катона. Я слышал, что и Метелл Сципион ничего против тебя не имеет. Он уже шепнул об этом кое-кому. Всадники Аттик и Оппий его поддержали. – Так это Клодий стоит за Бурсой? – Возможно, – сказал осторожно Помпей. – Но определенно не я. Что я выигрываю от его действий? Милон язвительно улыбнулся. – Диктаторство? – предположил он. – Я уже от него отказался. Не думаю, что я понравлюсь Риму в этом качестве. Ты в эти дни вроде бы спелся с Бибулом и Катоном. Спроси у них, так это или не так. Милон прошелся по кабинету Помпея, слишком крупный для этой комнаты, уставленной дорогими реликвиями разных кампаний Помпея, среди которых были золотые венки, золотая виноградная лоза с золотыми виноградинами, золотые урны, со вкусом раскрашенные порфи-ровые чаши. Он остановился и посмотрел на Помпея, все еще спокойно сидевшего за столом из золота и слоновой кости. – Говорят, Клодий собирается распределить вольноотпущенников по тридцати пяти три-бам, – сказал визитер наконец. – Да, до меня тоже дошел такой слух. – Он же тогда сделается хозяином Рима. – Правильно. – А если он не примет участие в выборах? – Определенно Риму будет только лучше. – Да плевать мне на Рим! Я думаю о себе. Помпей мило улыбнулся и встал. – Ты тоже не будешь внакладе. Он направился к двери. Милон пошел следом. – Можно ли понимать это как обещание, Магн? – спросил он. – Тебя порой посещают весьма дельные мысли, – ответил Помпей и хлопнул в ладоши, подзывая секретаря. Не успел Милон уйти, как ему доложили о приходе нового гостя. – Ба! Да я становлюсь популярен! – воскликнул Помпей, тепло здороваясь за руку с Ме-теллом Сципионом и усаживая его в лучшее кресло. На этот раз он не пошел к столу. Квинт Цецилий Метелл Пий Сципион Назика счел бы это прямым оскорблением. А потому Помпей выбрал для себя самое невзрачное кресло и сел только после того, как наполнил две чаши хиосским вином. |
