Джейлин вздохнула.

— Я так и предполагала, что дело гораздо серьезнее, чем ты рассказываешь, раз ты решил не ограничиваться обычной поддержкой, а появился сам.

— Джей, он убил больше десяти человек и не остановится. Он наверняка следит за вами, то есть всегда готов нанести удар. Мы обязаны взять его здесь.

— Не спорю. Я просто не понимаю, почему ты прямо не сказал нам, что подключишься к расследованию. К чему такая таинственность?

— Потому что, во-первых, убийца нацелился на Люка, а во-вторых, журналисты меня слишком хорошо знают.

В душе Джейлин была согласна с ним — внешность у Бишопа была очень примечательная, и, появись он здесь открыто, пресса зашлась бы в новом приступе болтовни.

— Думаешь, если бы о тебе заговорили в Голдене, убийца переключил бы свое внимание на другого человека?

— Нет, он просто убрался бы из города. Он хорошо знает нас, Джей, наше подразделение. Мой приезд спугнул бы его, он бы понял, что если в дело вмешались экстрасенсы, значит, партия может закончиться не в его пользу.

— Зачем же он тогда заманил сюда Саманту? — задумчиво произнесла Джейлин. — Или ему неизвестно о ее способностях?

— Думаю, именно поэтому. Кроме того, он в курсе, что ее участие в расследовании три года назад закончилось полным фиаско. Он наверняка читал тогда о ней статьи в газетах, где ее называли не иначе как шарлатанкой.

— То есть он хотел, чтобы она отвлекала Люка от расследования?

— Может быть. Наверняка он также надеялся, что газетчики вцепятся в Саманту, начнут трепать ее имя на всех углах, и это внесет в расследование ненужную нервозность и напряжение. Возможно, он предполагал, что газетчики, сами того не желая, настроят жителей и против Саманты, и против федеральных агентов, поддерживающих ее.

— То есть он поставил себе задачу выбить Люка из колеи? Не дать ему сконцентрироваться? — Джейлин нахмурилась. — Подлец. Играть нужно по правилам, а он хотел изначально иметь преимущество.

— Иметь преимущество хочет любой нормальный человек. А уж социопат — тем более. Ему нужна победа над Люком, любой ценой. Он жаждет доказать всем, и прежде всего самому себе, что он умнее остальных, что он способен манипулировать людьми и выстраивать события в том порядке, в каком ему заблагорассудится.

— Наивные мы, стало быть, люди… Ломали головы, пытаясь угадать правила игры…

— Зато теперь вы знаете, что такое тщетность.

— Спасибо за возможность поднабраться знаний. — Джейлин усмехнулась. — Кстати, Сэм говорила, что надломленная психика делает человека отличным от других. В том смысле, что мозг его начинает работать иначе.

— Все правильно. В этом мы можем быть полностью уверенными, — ответил Бишоп. — Как и в том, что у него есть личные счеты с Лукасом.

— Вы уже провели проверку?

— Мы изучили все дела Лукаса за последние пять лет, но не нашли никаких зацепок. Сейчас изучаем дела, которыми он занимался до того, как пришел к нам, но тут все несколько сложнее. — Бишоп помолчал и затем прибавил: — Попробуйте разговорить его, может быть, вспомнит что-нибудь ценное для нас. Хотя очень в этом сомневаюсь.

— Он не любит рассказывать о своем прошлом.

— Я знаю, поэтому и надеюсь только на Саманту. Она может на него воздействовать.

— Еще как. Так воздействует, что он разве что на нее с кулаками не бросается. — Джейлин помолчала. — Скажите честно, босс, вы поддерживаете связь с Самантой?

Бишоп вздохнул и пробормотал:

— Да, от экстрасенсов не скроешься.

— Вы не ответили.