Арианна хмыкает, и коротко качает головой.

– А как ты это сделаешь, Сидни? – Она произносит мое имя как ругательство.

Я чувствую себя твердой и острой. Я выдавливаю слова, даже ненавидя себя за то, что произношу их.

– Не уверена. Я думала о нескольких вариантах. В основном, это должно быть больно, и должно занять какое то время. Может быть, повешусь. Или привяжу к ногам камни и брошусь в реку. Или меня затянет под грузовик, но для этого нужен водитель, а я не нашла никого с достаточно крепкими яйцами. Хочешь стать добровольцем?

Арианна быстро моргает. Ее лицо осунулось, губы обескровлены. Она хватает свой рюкзак и взваливает его на плечи. Убегает из класса, дверь с грохотом закрывается за ней.

Я вытираю влагу с глаз. Так лучше. Я хочу так. Я хочу этого, даже если в моем животе полно зазубренных камней. Я официально самый ужасный, отвратительный человек в мире. Лукас оставил меня в покое, как я и просила, как хотела. А теперь и Арианна.

Они оба хорошие, слишком яркие, чтобы на них смотреть. Я плохая, уродливая девчонка, которая оттолкнула их.

Я выскакиваю за дверь и вливаюсь в поток студентов. Арианна уже ушла. Я чувствую на себе взгляды, взгляды, похожие на осколки стекла. Поднимаю подбородок и иду через толпу.

Глава 18

После школы, через двадцать минут после начала смены, Фрэнк заезжает на парковку ресторана. Я замираю на середине движения, нависая над пустым столиком, мои руки заняты скомканными салфетками. Холодный пот проступает на коже. Что ему нужно?

– Где мой приятель? – кричит он, распахивая дверь.

Билл выходит из кухни, вытирая руки кухонным полотенцем.

– Как делишки?

– Все путем, бро. Все путем. – Они смеются, обнимаются и хлопают друг друга по спине как братья.

– Хочешь пива? Обеденная суматоха еще не началась. Я могу сделать перерыв.

Фрэнк качает головой.

– Не в этот раз. Я здесь ради моей девочки.

– Что ты теперь натворила малышка? – спрашивает Билл, подмигивая мне.

– Семейное время, Билл. Ты знаешь, как это бывает.

Мой позвоночник напрягается. Я не хочу никуда с ним идти. Предполагается, что это одно из моих безопасных мест. Ему здесь не место, по крайней мере, не в часы, когда я работаю.

– Я освобожусь только в шесть.

Фрэнк хватает Билла за плечо.

– Ты слишком загружаешь ее работой, Билл. Отец должен проводить время с дочерью, держать ее в узде. Не давать им превратиться в своих матерей. Я прав?

Билл смотрит на меня, в его темных глазах мелькает озабоченность.

– Ну…

– Ты сам сказал, что сейчас никого нет. Пойдем, Сидни. Собирай свои вещи.

Я вижу легкое колебание в теле Билла, сутулость его плеч.

– Думаю, я могу вызвать Джесси, если понадобится.

– Вот и здорово! Увидимся в субботу. Ты пожалеешь, что не остался дома, когда я заберу твою заначку. Еще раз. Скажи Гонзалесу, что я буду в девять.

И вот оно. Все капитулируют перед Фрэнком. Я думаю отказаться, но какой смысл? Фрэнк добьется своего, даже если ему придется вытаскивать меня на улицу пинками и криками. Я вешаю фартук, выхожу из зала, беру рюкзак и куртку.

– Малышка… – обращается Билл. Он стоит на кухне, лицо его хмурится.

Я просто смотрю на него.

– Что?

Он колеблется.

– У тебя все… в порядке?

– Все потрясающе, Билл. Разве ты не видишь? – Я быстро ухожу, чтобы он не увидел ужас, написанный на моем лице.

Когда я подхожу к грузовику, Аарон высовывает голову из окна.

– Мы едем стрелять в тир!

– Это стрельбище, тупица, – заявляет Фрэнки с заднего сиденья. – Там стреляют по бумажным мишеням.