|
Г-жа Ле Клоаген гнет свое: - Вам лучше знать, где мой муж, - вы же круглые сутки держите нас под наблюдением. Комиссар подходит к окну и на тротуаре напротив видит Жанвье, который, ковыряя зубочисткой во рту, поглядывает на дом. Оба психиатра выказывают признаки нетерпения и, поскольку объект освидетельствования отсутствует, просят разрешения вернуться к своим занятиям. - Вы уверены, сударыня, что вашего мужа нет дома? - осведомляется озадаченный следователь. - По-моему, раз дело зашло так далеко, вам никто не мешает обыскать квартиру, - со всей надменностью, на которую только способна женщина столь маленького роста, чеканит она. Час спустя приходится примириться с очевидным фактом: Октав Ле Клоаген исчез вместе со своей шляпой и зеленоватым пальто. 7. Молчание комиссара Нет, господин судебный следователь, Мегрэ никому не собирается мстить. Он не хмурится, он не взбешен - он встревожен, на плечах у него груз, и тем не менее ему кажется, что он начинает кое-что понимать. Вот почему он молчит. Вы-то говорите, безостановочно говорите, чтобы рассеять свое смущение, чтобы вам хоть кто-то сказал, что вы были правы или хоть не совсем не правы. Мегрэ не сердится на вас за ваше утреннее зазнайство, за несколько ироничное самодовольство, с каким вы объявили о принятых вами мерах. "Служба в полиции - занятие не для мальчиков из церковного хора". И уж подавно, расследование уголовного дела не поручают девочкам. А в духовном смысле вы рядом с Мегрэ форменная девчонка. Из книг вы узнали много всякой всячины-о природе человека. Вы способны цитировать эти книги наизусть, но от этого мало проку, и доказательство тому - краска смущения и дрожь, которую вы до сих пор не сумели унять. - Нет, Мегрэ, человек, живший в такой комнате, не мог быть нормальным. Согласитесь... А почему, собственно, не мог? За тридцать лет службы Мегрэ и не такое видывал. Он-то знаком с запахом страстей, пороков, преступлений, маний, запахом непрерывного брожения людских масс. - Чтобы человек в здравом уме, владелец такой комфортабельной, я сказал бы даже - роскошной квартиры, занимавшийся в прошлом интересным делом, вдруг опустился до... Мегрэ молчит. Психиатры давно распрощались и уехали, г-жа Ле Клоаген с дочерью ждут в гостиной, а следователь все никак не успокоится. Он велел позвать инспектора, дежурящего на бульваре Батиньоль. Самолично осведомился: - Скажите, друг мой, вы уверены, что не спускали глаз с подъезда этого дома? - Я отлучался всего минут на пятнадцать между половиной первого и часом. Мне надо было позвонить по телефону - доложить на Набережную. - Вы совершили ошибку, мой друг. Надо было устроиться по-другому. Как - не знаю, это дело ваше, но пост есть пост, и... Мегрэ даже не улыбается. Все это пустословие не имеет никакого значения. - Полагаю, вы уже полюбопытствовали у привратницы, нет ли в доме черного хода? - Его нет, господин следователь. - Вот что, Мегрэ, мне тут пришла одна мысль... Нет. Я, конечно, не сомневаюсь, что Ле Клоаген, почуяв опасность, удрал, пока ваш инспектор звонил по телефону. Но в таком важном деле мы не вправе упустить даже малейший шанс. Пусть инспектор обойдет всех жильцов дома и попросит разрешения - нет, не обыскать квартиры, а лишь заглянуть в них. |
