– Второй номер! – лучшее средство отыграться, заставить американца поработать. Пахать, зная, что где‑то там, внутри Милашки есть еда – не для слабонервных. Ничего. В следующий раз подумает два раза, прежде чем предлагать первому номеру какой‑то вшивый бутерброд.

– Что? – Боб, недовольный тем, что его оторвали от раскладывания по полкам сейфа продуктов, высунулся из окна.

– Мне необходимы полные данные метеосводки. Направление и сила ветра. Ожидаются ли в этом районе дожди, снегопады, тайфуны и землетрясения. Через две минуты нужна сводка Воздушной Авиации о возможных рейсах над точкой падения Объекта. И последнее. Мне нужна полная тишина.

До Боба быстро доходит. Если командир запрашивает столько сведений, то дело принимает серьезный оборот. Лучше не спорить. И с продуктами подождать.

Пока янкель, опасливо поглядывая в мою сторону, выполнял поставленные перед ним задачи, я подготавливал посадочную площадку. Это так у нас, у спасателей, называется конструкция приема падающего Объекта. Они ведь, Объекты, нет‑нет, да и падают.

Первым делом основание. Забить сваи – десять штук. Одна, последняя не лезет. Значит динамитом. Р‑раз! Готово. Памятник чугунному мужику на кобыле по соседству, правда, в хлам. Но это так, мелочь. После нас разберутся. Памятники, столбы, домики пониженной сейсмичности входят в параграф непредвиденных расходов. Потом восстановят, как было.

Сваи на месте. Теперь площадку. Залить, завибрировать, выровнять и обработать. Красота. Хоть в футбол.

– Ветер в допустимых пределах. Осадков не ожидается. Ближайшее землетрясение в Греции. Цунами в Ямайке. Министерство транспорта сообщает, что в ближайшие два часа никакого движения над точкой падения не ожидается.

Ведь умеет, когда захочет. И даже преданно в глаза глядит. Знает, что напакостил с бутербродом. Но вожжи пока рано опускать. Вожжи? Да не знаю я!

– Боб. Что такое “вожжи”? Узнать и доложить.

Пусть поработает. А мы займемся установкой именно самой спасательной конструкции.

– Милашка! Срочный запрос. Где у нас комплект РГ‑58.14\ 1А.

Спецмашина подразделения 000 за номером тринадцать задумалась, но вовремя разгадала мое издевательство. Любой школьник знает, что вышеназванное устройство, не что иное как “бумага туалетная тюковая”.

– Шутить изволишь, командор? – ехидства ей не занимать. – А если на полном серьезе?

– Ха, ха, – посмеялся я вместе с ней, – Мне бы попрыгун. Где он?

Естественно, что Милашка отправила меня в самое нутро, где и освещение похуже, и хлама побольше.

Выволочь попрыгун на свет оказалось делом непростым. Но я справился.

– Боб! Где тебя носит.

Американец появился с раскрытым старорусским словарем.

– А я еще…

– Брось ты эти “вожжи!”. Потом. У нас со временем и так.… Помоги‑ка.

Вот ведь работка. Все на себе, да на себе. А ведь давно Милашке втолковывал, что пора отремонтировать тягач. Все по барабану.

– Разворачивать? – Боб уже стоял наготове, с разводными плоскогубцами и много насадочной отверткой.

– Контрольное время?

– Две минуты до падения Объекта.

– Дальность?

– В пределах видимости.

– Твоя северная сторона. Сверим часы. Цать часов, цать минут.

– Цать часов, цать минут.

– Тогда на счет “три”. Жми!

Мне всегда нравился момент завершения развертки. Когда многотонная конструкция из телескопических стоек, паутины кабелей и навесного оборудования распускается прекрасным, невиданным цветком, у меня аж слезы наворачиваются на глаза.