— Как мне его… то бишь, ее вытащить? — спросила она, скорее, саму себя.

— Никак. Ты забыла, что я вчера рассказывал? Коли арестовали человека, считай, что сгинул. Навсегда. Не увидишь ты больше хозяйку. Как и мы с мамкой папку.

Лизетта взбрыкнула. В прямом смысле.

Что значит, не увидит? Не бывать такому!

— Куда ты собралась? — насторожился Ратмир, заметив, что мул уверенной походкой направился к выходу.

— Хозяйку искать.

— Стой! — мальчишка бросился следом. — Погибнешь! Иль превратишься в игрушку черного принца!

Копыта подвели. Лизетта споткнулась и пропахала лицом (то бишь, мордой) доски.

— Чьей игрушкой?! — спросила она, ощущая во рту мерзкий привкус крови.

Ратмир не понял смысла вопроса, затараторил:

— Бесхозный мул — отличное приобретение. Тебя быстро схватят. А как узнают, что ты в разное зверье оборачиваешься, в серебряный дворец поведут. Люди знают, что черный принц любит всё необычное и диковинное. За такую игрушку, как ты, хорошо заплатят.

У Лизетты голова шла кругом. Столько слов произнесено, а ничего по делу.

— Кто такой черный принц? — прорычала она, хотя, казалось, мулы на это не способны.

— Императорский сынок, наследник, — поведал Ратмир шепотом. — Черным принцем его мой папка звал. Мне строго-настрого повторять запретил. Но приклеилось.

Он по-детски развел руками, улыбнулся и продолжил, не замечая ошеломления Лизетты:

— Папка говорит… то есть, раньше говорил, что у принца Валериана душа черная, как безлунная ночь. Нынешний император — зло, а сын еще хуже. Когда он придет к власти, для Эндории настанет начало конца. Во!

— Да твой папка поэт, — проворчала Лизетта под сумасшедший стук сердца.

Значит, черный принц — наследник престола Эндории. Ну, дела! Вот только причем тут Гастон? Почему этот Валериан на него охотится? Может, из-за медальонов? Но откуда ему знать, что волшебные вещицы Пенетьери попали к простому алманскому парню?

Ох, одни загадки и никакого просвета.

— Мне всё равно надо найти хозяйку. Я без нее пропаду.

Ратмир застенчиво улыбнулся и проговорил, глядя в пол:

— Я о тебе позабочусь, Роми.

Лизетта растерялась, изумленная непрошенной заботой.

— Приятно слышать. Только… э-э-э… это меня не спасет. Мы с хозяйкой заколдованы. Нельзя нам друг без друга.

Ратмир задумчиво почесал лоб.

— Можно к чародейкам сходить. Спросить, как быть, — предложил он. — Хозяйку тебе не вернут. Мамка просила папку вызволить, но они сказали, не в их это власти. Но вдруг колдовство снимут, что вас связывает?

Лизетта ответила не сразу. Задумалась. Конечно, можно и к чародейкам. Но важно и Гастона вызволить. А то получится, что она о себе только думает, свою шкуру спасет. Нехорошо это.

— Пошли к чародейкам, — согласилась она, приняв решение.

Но мальчишка ее осадил.

— Не торопись. К ним без предупреждения не являются. Я договорюсь сначала. А ты тут сиди. Будь хорошей зверушкой.

Лизетта фыркнула. Хорошей зверушкой? Да ни в жизнь.

Однако благоразумие в кое-то веке взяло верх над безрассудством.

— Буду, — буркнула она и отправилась в укромный угол — спать…

* * *

Гастон всегда знал, что монотонная работа — не его стезя. Он второй день помогал Аврелию кромсать траву и смешивать настойки, а, казалось, прошла вечность.