— Роми, ты здесь? Ро… Ой!

Ратмир попятился, обнаружив вместо мула или любой другой живности белокурую девицу. Она сидела на полу, обняв колени, и хмурилась.

— Не могу больше ждать, — объявила незнакомка. — На душе что-то неспокойно. Нужно к твоим чародейкам поскорее отправляться.

— Роми? — с сомнением спросил Ратмир и протер глаза, словно надеялся, что девица растворится, и вернется мул. Иль бегемот. Вдруг впрямь, мерещится? Ночь на дворе. А амбар освещает лишь свет луны, что льется в окошко под потолком.

— Угу. А ты думал — я всегда зверь? Человек я. Заколдованный, — проворчала Лизетта и, не дав мальчишке опомниться, спросила: — Ну, какие новости?

— Э-э-э… — бедняга Ратмир от растерянности и изумления позабыл все слова на свете. Уж больно красивая девица перед ним. Как принцесса. Ох, а он ее грушами с рук кормил.

— Что с чародейками? — повторила Лизетта, начиная сердиться.

— Одну нашел! — выпалил Ратмир. — Готова принять. Прямо сегодня. До утра, в смысле. В качестве платы возьмет пару папкиных настоек от разных хворей.

Настала очередь Лизетты удивляться.

— Ты собирался тащиться к ней с мулом посреди ночи?

Мальчишка пожал плечами.

— У меня папкина «пугалка» имеется, — он гордо выпятил грудь. — Шарики, глазурью покрытые. А внутри особенная смесь из трав, смолой пропитанная. Если кинуть, дым поднимется, жуть! Любой струсит и даст деру.

— Что ж твой папка такой шарик не кинул под ноги тем, кто его арестовывал? — съязвила Лизетта, но обнаружив на лице Ратмира обиду, смягчилась. — Прости, я за хозяйку волнуюсь. И вообще взаперти сидеть ненавижу. Злая становлюсь.

Мальчишка примирительно кивнул и первым пошел к выходу.

…Ночной город выглядел еще угрюмее, чем днем. Кутающаяся в плащ с капюшоном Лизетта ёжилась и нервничала. Всё чудилось, что тени, создаваемые фонарями, наступают, будто чудовища, а у редких прохожих вместо человеческих лиц звериные морды. Кошмарные морды хищников с клыками и горящими огнем глазами.

Ратмир заметил ее волнение.

— Мерещится, да? — спросил с заботой. — Это город на тебя влияет. Превращает в зомби. Поначалу люди всякие ужасы видят, а потом становятся податливыми, безразличными. Но не бойся, я с тобой настойкой папкиной поделюсь. С утра принесу.

— У вас же самих чуть-чуть осталось.

Мальчишка отмахнулся.

— Подумаешь, всё равно скоро уезжать. А за пределами столицы настойка не нужна.

К счастью, дорога к дому, где принимала чародейка, обошлась без приключений, «пугалки» применить не пришлось. «Зомби», что обитали в городе, не обращали на странную для ночной прогулки парочку. Проходили мимо, будто девица с мальчиком два столба. Или ничем непримечательные деревья. А вот сам дом Лизетте не понравился: покосившийся, с выбитыми стеклами. Дунешь — упадет. Не верилось, что там живет настоящая чародейка. Наверняка, шарлатанка. Иначе привела бы жилище в порядок.

— Что-то не так? — нервно спросил Ратмир, когда спутница остановилась, не дойдя до порога. — Ты передумала?

Она собралась ответить утвердительно, но входная дверь скрипнула и отворилась.

— Проходи, — объявил знакомый голосок. — Чародейка ждёт.

Лизетта ахнула и топнула в сердцах.

— Ты?! Ты, ты! Но откуда?! Как?!

— Не кричи, — весело посоветовала Огонёк, облаченная в неприметное серое платье с длинными рукавами, а, главное, впервые на памяти Лизетты обутая.