– Все в лучшем виде, миссис Молфри, – отрапортовала она с теплой улыбкой. – Как вы сегодня?

– Выпьете со мной чайку? – спросила та, и ее костлявая морщинистая ручка с набухшими венами и старческой «гречкой» легла на гладкое запястье девушки.

– Конечно, а как же еще! – отозвалась Бекки, хотя уже на двадцать минут опаздывала к следующему клиенту. – Только быстренько.

Хизер внесла заваренный чай, а Бекки тем временем завела разговор о миссис Холлингсворт, осведомившись, не видела ли нынче миссис Молфри свою соседку:

– Вчера в три тридцать я должна была ее подстричь и завить. Приехала, а ее нет. Не позвонила, не предупредила. Это на нее не похоже.

– Я слышала, ее срочно вызвали к заболевшей родственнице, – сказала миссис Молфри. – Немудрено, что она про все забыла.

– Наверняка так и вышло, – со вздохом облегчения согласилась Бекки.

Она из кожи вон лезла, лишь бы угодить клиентам, и опасалась, не разочаровала ли миссис Холлингсворт, особу весьма требовательную. С ее мягкими, цвета платины волосами всегда было много возни. В отличие от большинства клиентов Бекки, миссис Холлингсворт каждую неделю хотелось чего нибудь новенького, что то добавить, что то убрать. К приходу Бекки на столике в гостиной всегда уже был раскрыт последний номер «Вога» или «Татлера», и юное сердечко Бекки начинало учащенно биться, когда ей предлагали скопировать очередную затейливую стрижку или укладку. Тьфу тьфу, не сглазить, до сей поры ей удавалось соответствовать требованиям взыскательной клиентки.

Покамест подобные мысли кружили и жужжали в головке Бекки, Хизер успела извлечь кекс из формы, нарезать его на кусочки и наполнить еще одну чашку чаем. Она надела пальто и уже открыла рот, чтобы попрощаться, но вместо этого вдруг спросила:

– Послушай, Бекс, ты сейчас про кого говорила? Про миссис Холлингсворт из «Соловушек»?

– Ну да.

– Она была в автобусе, который идет до рыночной площади.

– Что ты говоришь!

– Это точно, миссис Молфри.

– Она же никогда никуда не ездит.

– А теперь вот поехала. В Каустон.

– На том, что отходит в два тридцать? – спросила Бекки.

– Да нет, в двенадцать тридцать. Вышла возле Ворот. И знаете, что самое занятное? При ней не было никаких пакетов. Только одна сумочка.

– Ты думаешь, что если она спешила к заболевшей родственнице, то должна была бы сойти у железнодорожной станции?

– Вот это да! Прям тайна какая то, – произнесла Хизер и крутанулась на каблуках, отчего ее юбка клеш описала широкий круг.

От страха за свои драгоценные безделушки миссис Молфри даже зажмурилась, подумав, что вдоль траектории объектов, подобных Хизер, возле хрупких предметов следовало бы расставлять предупредительные знаки. Что то вроде «Не кантовать»…

– Ну ладно, – крикнула Хизер, уже благополучно достигшая порога, – я ушла. Пока пока!

– Будь добра, проходя мимо, постучи в вагончик Кабби и скажи ему, что лимонный кекс удался на славу. Как удивительно, не правда ли, Бекки? – проговорила миссис Молфри, наслаждаясь ароматом жасминового чая. – Отправиться навещать больного с пустыми руками, с одной сумочкой! Могла бы захватить хотя бы баночку этой питательной смеси, которую разводят молоком. Или желе из мясного бульона.

– Может, мистер Холлингсворт собирается подъехать позже и привезти что нужно?

– Может быть. Чего я не могу понять, так это почему она поехала на автобусе. Он же тащится целый час. На такси Чарли домчал бы ее за пятнадцать минут.

– Наверняка не потому, что хотела сэкономить, – отозвалась Бекки, бросив взгляд на часы.