Однажды утром все кончилось само собой. Я помогал Молли устроить ловушку для сов в курятнике. Мы возились уже битый час, когда вдруг подняли головы и увидели, что Гид, полностью одетый, выходит из задней двери с чемоданом в руке. Молли была потрясена, она надеялась, что он останется навсегда.

— Куда это он? — сказала она. — Никуда ему не надо ехать.

Я чуть не провалился сквозь землю. Она вцепилась мне в руку.

— Слушай, — сказала она. — Если я не смогу уговорить его остаться, обещай проследить, чтобы он не напрягался на работе. Обещаешь?

— Конечно.

Гид уложил свое барахло в пикап и подошел к нам, гордый, как филин.

— Совы мешают жить? — сказал он. — Могу я чем-нибудь помочь?

— Можешь, можешь, — налетела на него Молли. — Убирайся с солнцепека, ложись в постель и не вылезай. Вот этим ты бы мне сильно помог.

Но тот стоял как скала.

— Нет, — сказал он. — Мне нужно вернуться к делам.

Я возился с ловушкой, Молли вся дрожала и, насколько я понимаю, была готова заплакать. Но Гид преисполнился решимости.

— Не думай, что я не благодарен тебе, — сказал он. — Но меня ждут дела, Молли.

Я поймал какой-то ее странный взгляд. Она разрывалась на части от боли. Было удивительно, что в ее возрасте она испытывает такие сильные чувства. Я таких чувств никогда не испытывал, ни в каком возрасте.

— Милый, ну хорошо, поработай, — сказала она. — Но зачем же тебе переезжать, ты ведь можешь возвращаться сюда после работы.

«Милым» она никогда не называла его при людях, никогда, сколько я ее знаю. Меня бросило в дрожь, и непонятно, как Гид устоял на ногах.

— Да нет, Молли, так нужно, — сказал он. — По крайней мере, пока. Мало сбежать из больницы, чтобы решить сложные дела.

Она заплакала, и никто из нас не посмел до нее дотронуться.

— Тебе всегда всего мало, — сказала она.

Он ответил, что, возможно, не всегда.

— И огромное спасибо за твою заботу.

Наверное, она сочла, что Гид уходит от нее в последний раз.

— Не за что, Гид, — сказала она. — Да хранит тебя Господь.

Она повернулась и, всхлипывая, пошла в дом.

— Если ехать, так поехали, — сказал я.

Гид тоже был здорово расстроен. По пути в город мы все больше молчали.

— Нужно было бы получше придумать, как уйти, — сказал он. — Ненавижу огорчать Молли.

— Знаешь что, — сказал я. — Тебе нужно было остаться, ты ведь сам этого хочешь. Если ты намерен себя хоть немного побаловать, то сейчас самое для этого время. Извини, но мне так кажется.

— Да, я хочу, — сказал он. — Возможно, так и будет. Но нельзя же просто так сорваться, подчиняясь минутному импульсу. Еще нужно отдать кучу всяких распоряжений. Бывают правильные и неправильные пути.

— А ты единственный человек на свете, который в этом разбирается, — сказал я. — Или единственный, кого это заботит.

7

Наверное, через пару недель я поинтересовался, навещает ли он Молли, и он сказал: да. Мейбл вместе с Сарой и Сьюзи уехали отдыхать в Колорадо, и Гид был предоставлен сам себе. Надо думать, у Молли он бывал часто. Я так и не спросил его, что они там решили насчет совместной жизни, а сам он ничего не сказал. Ясное дело, пока Мейбл не вернется, он не мог позволить себе что-нибудь предпринять, иначе чувствовал бы себя жуликом, Говорил он об этом нехотя, и я его понимал.