– А в сны ты веришь?

– Нет.

– И я тоже нет.

– Знаешь, почему я убил того сукина сына в Москве? – внезапно спросил Карп.

– В трамвайном парке вместе с проституткой?

– Да, за которого ты и хотел поставить меня к стенке.

– Так это не был несчастный случай, ты сделал то, что хотел сделать?

– Все это старые дела, теперь ты меня уже не притянешь – второй то раз.

– Ну, и за что же ты его убил?

– А знаешь, кем была та проститутка? Моей матерью.

– Она ничего не сказала. У нее и имя было другое.

– Да, а тот подонок знал все и собирался рассказать об этом каждому встречному. Так что тогда я был в полном рассудке.

– Об этом нужно было сказать на суде.

– Чтобы ей вынесли еще более тяжкий приговор?

Аркадий вспомнил грубо размалеванную женщину с выкрашенными в почти красный цвет волосами. Проституции в то время официально не существовало, но ее осудили за соучастие в ограблении.

– Что с ней сталось?

– Умерла в исправительном лагере. Они шили телогрейки для Сибири, так что твоя или моя могут оказаться пошитыми ее руками. У них тоже был план, как и у каждого из нас. Надеюсь, она умерла счастливой. У них там было много женщин с маленькими детьми, был и свой детский сад, тоже за колючей проволокой, ей разрешили быть в садике уборщицей. Она писала мне, что в окружении детишек чувствует себя намного лучше. Все бы ничего, но вот померла она от воспаления легких, которое подхватила от кого то из тех сопляков. Никогда не знаешь, от чего загнешься. – Он вытряхнул из своего рукава нож.

На звук шагов Аркадий повернул голову. На фоне слаборазличимого света, падавшего с траловой палубы, он увидел человека в каске, спускавшегося по пандусу и державшегося за веревку, конец которой был закреплен на поясе Карпа.

– Это Павел, – произнес Карп. – Выбрался таки сюда. Значит, ты и вправду пришел один.

Аркадий стал бешено перехватывать руками веревку, за которую держался. Но Карп оказался быстрее. Несмотря на то, что вокруг пояса он был обвязан линем, тралмастеру он, по видимому, нисколько не был нужен – с такой легкостью стал он взбираться по обледеневшему пандусу.

Фигура наверху остановилась. Чтобы выбраться, Аркадию нужно было во что то упираться, и он знал, что, как только он выпустит из рук веревку, он тут же скользнет вниз, в кипящую от ударов винта воду. Сапогам его не за что было уцепиться на гладкой металлической поверхности. И как это Карпу удалось так быстро взобраться наверх? Прямо дьявол какой то.

– Этого стоило дождаться, – услышал он голос Карпа.

Тралмастер тряхнул веревку так, что Аркадий вновь поскользнулся, и вот тут то рука Карпа мертвой хваткой вцепилась в его куртку.

– Аркадий! Это ты? – раздался сверху голос Наташи.

– Да.

Оказывается, фигура принадлежала вовсе не Павлу. Теперь, когда они приблизились друг к другу, он рассмотрел, что то, что он принял за каску, было всего лишь шарфиком, лежащим поверх ее волос.

– Кто там рядом с тобой? – требовательно спросила она.

– Коробец, – ответил Аркадий. – Ты знаешь Коробца.

В ту минуту Аркадий читал мысли тралмастера, как раскрытую книгу: получится ли убить его и Наташу до того, как она успеет подняться наверх и позвать на помощь?

– Мы с ним старые друзья – Карп все еще крепко держал Аркадия за полу куртки, – сколько вместе дорог прошли! Подай мне руку.

– Поднимайся на палубу, – приказал ей Аркадий. – Я буду мигом.

– Вы с ним дружите? – В голосе Наташи звучала подозрительность.

– Иди, – требовательно сказал он, стараясь не трогаться с места, с тем чтобы не дать Карпу пройти к ней.