|
– Ты жила в постоянном напряжении. Ты добилась слишком многого чересчур быстро и не знала, что с этим делать. Ты совершала ошибки… – Он на некоторое время замолчал, потом продолжил: – Ты оттолкнула от себя подруг. Кстати, это ты восприняла тяжелее всего. – Но я не понимаю, просто не понимаю, отчего стала стервой. – Так получилось. Лекси, да перестань ты себя винить! Тебя в одночасье усадили в кресло начальника, в твоем ведении оказался крупный отдел, ты хотела произвести впечатление на руководство и избежать обвинений в продвижении любимчиков. И ты запуталась, ты выбрала не совсем правильный путь и вскоре оказалась в ситуации, когда отступать некуда. Ты заставила себя быть жесткой и волевой, и это помогло тебе добиться успеха. – Я стала коброй. – Было трудно поверить, что мне дали такое прозвище. – Коброй, – кивнул Джон, и на его губах снова появилась улыбка. – Между прочим, это придумали телепродюсеры, а вовсе не твои подчиненные. Хотя они не так уж не правы. Ты становишься очень похожа на кобру, когда дело касается бизнеса. – Неправда! – Я в ужасе подняла голову. – В хорошем смысле! – широко улыбнулся он. Интересно, как можно походить на кобру в хорошем смысле? Некоторое время мы ехали молча. По обе стороны шоссе до самого горизонта раскинулись золотые поля. Вскоре Джон включил радио. Слушая хит «Игле» «Отель „Калифорния“» я смотрела, как радужные блики солнца играют на ветровом стекле, и мне отчего-то вдруг начало казаться, что мы в другой стране. И в другой жизни. – Однажды ты призналась: если бы могла вернуться в прошлое, ты бы непременно все переиграла, – сказал Джон мягче, чем раньше, – причем это касается твоей работы, и Эрика, и тебя самой. Когда глянец поистерся, все стало выглядеть иначе. Меня немного покоробило упоминание об Эрике в таком контексте. Джон говорил о нем как о далеком прошлом, но ведь для меня муж продолжал оставаться настоящим. И пока я не собиралась ничего менять. – Между прочим, я никогда не охотилась за большим состоянием и не выбирала мужа по размеру кошелька, – с горячностью возразила я. – Я наверняка любила Эрика и не вышла бы замуж за человека только из-за внешнего лоска. – Сначала ты считала Эрика отличной партией, – согласился Джон. – Красив, обходителен, способен поставить галочки в правильных клеточках… В целом он сильно напоминает «умные» системы для наших лофтов. Выбираем настройку «Муж» – и пошло-поехало. – Прекрати. – Он соответствует самому современному техническому уровню – с широким выбором вариантов настроения, сенсоры в порядке – в смысле, он чувствителен к прикосновению… – Хватит! – Я с трудом сдерживала смех. Подавшись вперед, включила радио погромче, словно чтобы заглушить слова Джона. Через секунду на ум пришел ответ, и я снова уменьшила звук. – Слушай, может, у нас и был роман. В прошлом. Но это не значит… Может, на этот раз я хочу попытаться наладить свой брак. – Ничего у тебя не получится. – Джон и бровью не повел. – Эрик тебя не любит. Ну отчего ему обязательно нужно быть таким противным всезнайкой? – Нет, любит. – Я с воинственным видом сложила руки на груди. – Он мне сам сказал. Между прочим, в самых романтических выражениях, если хочешь знать. – Да? – Видно, Джона ничуть не огорчили мои слова. – И как именно это прозвучало? – Он сказал, что влюбился в мой прелестный рот, длинные ноги, еще ему нравится моя манера размахивать портфелем. – Я невольно покраснела от смущения. Признание мужа я помню чуть ли не наизусть. Оно запечатлелось в моем сердце. – Господи, какая чушь! – не повернув головы, бросил Джон. |
