— Ей бы покаяться, вызвать кого, чтоб дом почистили, но она иной способ нашла. Прикармливать стала. Сперва челядью откупалась, после же сообразила, что этак и выдать себя недолго. Вот и стала гостями подкармливать. Что ж такого? Они одну-две ночи постоят, а после съедут. Человеку здоровому чуть здоровья убудет и только.

Игруши садились у ног Ежи.

И глядели на него.

И в глазах их виделся… разум? Что ж, это больше не удивляет.

— После поняла, что их использовать можно, — он наклонился, коснулся теплой головы, сквозь которую пушок пробивался. — Надобно узнать, не пропадали ли близ Китежа люди. Или обозы. И не случалось ли людям торговым себя странно вести. Они… на многое способны. На много большее, чем в книгах пишут.

Девочка. То, что вцепилось в штаны, точно было девочкой. И Ежи поднял её, заглянул в синие глаза.

— А еще бралась изводить… любовниц вот. Или мужей неугодных. Или старых надоевших родственников. Игруши уходили в чужие дома, чтобы вернуться после к матушке.

Теперь выругался уже князь.

И уточнил.

— Давно?

— Старшему двадцать лет… младших она рожала уже для того, чтобы обратить.

— Я не виновата! Это все оговор! Это ведьмы! Ведьмы!

— Молчи уже… — Фрол Матвеевич рукой махнул. — А ведь поговаривали, что неладно стало, но я не верил. А ей вот верил. Как себе…

— Вы… вы сами все! Виноваты! Пришли… я принимала, как гостей дорогих…

— Что делать-то? — поинтересовался князь, глядя не столько на женщину, которая замолчала по движению пальца его, сколько на Ежи и существ, что облепили его.

— С ними? Я могу попробовать отпустить, но…

…странно, отвращения к нечисти Ежи не испытывал. Скорее уж жалость, ибо были они вовсе не виноваты в случившемся. Да и что творили, то по слову «матушки» своей.

— …они с нею связаны крепко. И может статься, что не захотят уйти.

— Свидетелями будете? — князь обратился к купцам.

И оба поклонились.

Только Фрол Матвеевич заметил робко:

— Целителя бы кликнуть…

— Кликнем.

— Не стоит, — Аглая погладила лоб Никаноры. — Она спит. К ней… играть ходили. Чувствовали, что она… в положении пребывает.

Аглая робко покраснела.

— Они все-таки дети. Любопытные. И… и вредят только когда разыграются. Вот и играли. Она просто устала. Пусть спит.

Фрол Матвеевич выругался сквозь стиснутые зубы.

— Что ж, свидетелей для обвинения хватит, — произнес Радожский задумчиво. — В доме, думаю, и вещественные доказательства найдутся… отпускай.

…знать бы еще как.

Ежи поднял девочку, показавшуюся ему невесомой, и, заглянувши в глаза, сказал:

— Иди. Ты еще вернешься сюда. В другом теле. В настоящем.

Она моргнула.

И улыбнулась.

А после рассыпалась пеплом. И на колени взобрался следующий… и еще один. Их было так много, что Ежи вовсе счет потерял. В какой-то момент он перестал вовсе понимать, где находится и что делает. Он смотрел в чужие глаза.

Вытаскивал чужие души.

Забирал черноту, их измаравшую, и давал свободу. А черноту оставлял себе, благо, камень подходящий в кармане отыскался. И он старался, он делал все, может, не по науке, но что сделать, если он, Ежи, неуч такая…

Глава 11. Где образуется некоторый переизбыток женихов

…меня часто спрашивают, можно ли простить врага. И я со всей ответственностью утверждаю: Боги простят.