|
Его кузен - начальник отдела. Что происходит? - Я не думаю, что в праве... - Я даю вам это право. - Такое бывает во всяких семьях... Господин Эрнест был человеком серьезным, как его отец. Даже в том возрасте, когда обычно делают глупости, он уже был таким. - А господин Раймон? - Прямая противоположность! - Ну и?.. - Об этом здесь знаю только я да и сам господин Эрнест. Были обнаружены нарушения в отчетности... Серьезные нарушения. - И?.. - Господин Раймон исчез... Иначе говоря, вместо того чтобы отдать его в руки правосудия, господин Эрнест попросил его отправиться жить за границу... - В Норвегию? - Не знаю... О нем я больше ничего не слышал... - Вскоре господин Эрнест женился? - Именно так... Через несколько месяцев... Стены были уставлены полками с досье зловещего зеленого цвета. Старый клерк ел без всякого аппетита. Он был встревожен и сердился на самого себя при мысли, что помимо своей воли уже столько рассказал. - Когда это произошло? - Дайте подумать... Это было в те годы, когда расширяли канал... Пятнадцать лет тому назад... Немного меньше... Уже некоторое время над головой слышался звук шагов. - Это в столовой? - спросил Мегрэ. - Да... И вдруг поспешные шаги, глухой удар, звук падающего на пол тела. Папаша Бернар побледнел, как лист бумаги, в которую были завернуты его бутерброды. XIII. ДОМ НАПРОТИВ Господин Гранмэзон был мертв. Вытянувшееся на ковре тело казалось огромным - голова около ножек стола, ноги - у окна. Крови всего несколько капель. Пуля прошла между ребрами и попала в сердце. В нескольких сантиметрах от него лежал револьвер, выпавший из рук мэра в момент падения. Госпожа Гранмэзон не плакала. Она стояла, опираясь на массивный камин, и смотрела на мужа, как будто еще не осознала случившегося. - Кончено! - просто сказал Мегрэ, выпрямляясь. Строгий и грустный салон. Темные шторы на окнах, сквозь которые проникал сизоватый свет дня. - Он с вами говорил? Она отрицательно покачала головой. Затем с трудом прошептала: - Когда мы вернулись, он все ходил взад и вперед. Два-три раза повернулся ко мне, и я подумала, что он собирается мне что-то сказать. А потом он вдруг выстрелил, но я даже не видела револьвера... Она говорила так, как говорят очень взволнованные женщины, когда им трудно следить за ходом своих мыслей. Но глаза ее оставались сухими. Было очевидно, что она никогда не любила Гранмэзона, во всяком случае, настоящей любви здесь не было. Он был ее мужем, и она исполняла свой долг перед ним. Привычка совместной жизни породила своего рода чувство привязанности. Но перед телом этого человека она была далека от того душераздирающего горя, которое свидетельствует о страстном чувстве. Госпожа Гранмэзон, неподвижно глядя в пустоту и чувствуя себя совершенно разбитой, спросила только: - Это он? - Он... - подтвердил Мегрэ. Вокруг распростертого тела, на которое падал беспощадный свет, воцарилось молчание. |
