Казалось, он уходил от своего прежнего бытия, с ним прощался. Только реально ли такое? Можно ли распроститься с ним навсегда, на веки вечные, уйти с концами? Ерунда, чушь! Отбросить и забыть прошлое нельзя, отказаться от него — тем паче. Однако неслабо лажанулся ты, братец: растрепанные чувства налицо. И не тянешь ли снова пустышку? По крайней мере, раньше ты хотя бы не задумывался над этим…

8

— Таня, мы приехали! — шепнул Виктор ей прямо в маленькое ухо: и оно тоже вполне годилось для картины.

Таня встала, потерла глаза и, не глядя на Виктора, вяло поплелась к выходу. Точно так же полусонно и неосмысленно она побрела от станции к поселку. Крашенинников наблюдал за ней с нарастающими беспокойством и тревогой. Он совершенно не представлял, что делать, как вести себя в нехорошей и сложной ситуации, в которой оказался впервые. Может, все обойдется… А если нет? Кто его когда-нибудь учил, как нужно обращаться с девушками? Самые необходимые и элементарные знания у нас всегда по фигу. До всего приходилось доходить своим умом, а с мозговушкой у него, как известно, напряженка. Так дураком темным и помрет.

— Ты не знаешь случайно, — спросил Виктор, забирая Танину ладошку в свою, — как полностью звали Чука?

— Кого? — изумилась Таня и на мгновение остановилась.

— Чука. Ну, помнишь, повестушка у Гайдара: "Чук и Гек". Так вот Гек — это, наверное, Геннадий, а вот как Чук?

Таня недоуменно наморщилась, пытаясь отгадать непростую загадку. Виктор, очень довольный, вышагивал рядом и посматривал по сторонам. Пусть отвлечется, иначе будет без конца зацикливаться на одном и том же.

— Ничего не придумала? — справился он, выждав для порядка какое-то время. — Плохо, Сорокина! Вы очень неважно подготовились к экзамену.

— Откуда ты знаешь мою фамилию? — опять удивилась Таня.

— Подумаешь, бином Ньютона! — усмехнулся Крашенинников. — У Татки спросил. Как же нам быть с Чуком?

Таня засмеялась и развела руками.

— Тогда перейдем ко второму вопросу. Откуда эти строки: "Заплаканная осень, как вдова в одеждах черных, все сердца туманит…"?

— Ты здорово вырос в моих глазах! — с уважением сказала Таня.

— Как?! Еще?! Да что ты говоришь? Невероятно, Танюша! Больше просто некуда! — и Виктор в ужасе выразительно поднял руки над головой. — Смотри, какая оглобля!

Таня снова засмеялась.

— Но почему в черных одеждах? Осень ведь не черная…

Виктор искоса взглянул на нее.

— С этим не поспоришь. Очевидно, больше относится к вдове. Авторское восприятие. Не напрягайся. Возможны варианты, пожалуйста:

Больше устраивает? Кедрин.

— Ну, Витя… — жалобно сказала Таня. — Ты окончательно подавил меня своей эрудицией. Это просто невежливо и некрасиво!

— Есть немного, — честно подтвердил Виктор. — Только не эрудицией, а памятью. Эрудиция здесь ни при чем.