— Обязательно, — бормотала Танька, прилипая к стулу. — Я только посижу чуть-чуть, ладно?.. А ты порежь нам колбаски-альбиноски…

— Как водится, — согласно кивал Виктор. — Тренируйся, бабка! К весне свободно сдашь на мастера спорта!

По утрам он будил ее, напевая "а была она солнышка краше". Танька открывала сонные глаза.

— Что там передавало твое радио? — спрашивала она.

— Так, информировало, — отвечал Виктор, прижимаясь к ее плечу. — Болтало всякие разности… Вещало. Надеюсь, нынче я тебе приснился?

— Не-а, — отзывалась, потягиваясь, бесчувственная и чересчур честная Танька. — Ты ведь знаешь, мне никогда не снятся сны.

Иногда их навещали Гера с Ниночкой, разок приехал Алексей, от которого Таня пришла в такой же восторг, как от Геры.

— У тебя замечательные друзья, — сообщила она.

— Есть такое дело, — охотно согласился Крашенинников. — Сказочные, былинные. Три богатыря с картинки. Ведь Алеша у нас по фамилии Попович, а Гера по отчеству — Никитич, один только я сбоку-припеку…

— Правда что ль? — повторила озадаченная Танька его любимый вопросик. — Или так плохо врешь на ходу?

— Святая истина, — заверил ее Виктор. — Для выдумки больно примитивно, да и у меня с этим делом слабовато, правильно говоришь. Окромя всего, Геркина фамилия — Сумнительный. Ну разве такое придумаешь?

Танька расхохоталась.

Однажды без всякого предупреждения заявилась Татка.

"Сразу здорово поплохело, — подумал Виктор. — И чего ей неймется? На дачу намылилась… Делать нечего… Проветриться решила, подышать свежим воздухом…"

— Без хозяина и дом сирота, — доброжелательно поведал он Татке и поинтересовался: — Чем порадуешь?

Татка неопределенно и вяло пожала плечами. Она без конца терзала и мучила цепочку на груди и выглядела весьма неважно: скучная, унылая, неулыбающаяся. Царевна-несмеяна. Но Таня подруге очень обрадовалась и защебетала, зачирикала, словно не замечая Таткиного настроения. Она водила Татку за собой в лес, закармливала дрянными консервами и тщетно пыталась разговорить. Получалось плохо.

Виктор угрюмо таскался за девчонками, размышляя над тем, как сильно стали тяготить и обременять его в последнее время люди. Сплошняком не в кайф. Все, кроме Таньки. Это диагноз. Она неслабо колданула, видать. Присухой такое дело в народе зовется. Простодушная вроде на вид, бесхитростная, а вот подишь ты! Облапошила мужика и радуется. Вон как заливается!

Таня звонко смеялась, усиленно развлекая Татку. Далась ей эта любимая подруга! Ну что с ним опять происходит? Татка, подарившая ему ключи от лесной избушки… Безотказная Татка, которая без колебаний бросится грудью на амбразуру, если Витюшке понадобится… И даже на нее он понес! Но справиться с собой Виктор не мог: его снова круто заносило. Только с отъездом Таты вечером в город тяжелый груз свалился с его плеч.

— С Таткой что-то неважно! — объявила ему, проводив подругу, Таня. — Она стала совсем неозвученная. В чем дело, как ты думаешь?

— Не драматизируй, Таня, — посоветовал ей Виктор и пристально осмотрел пустую бутылку: неплохо еще выпить! — Ты бы лучше поговорила с ней мягко, по-женски, если уж тебе так чешется все разузнать. Глядишь, она бы и раскололась!

— Ты нечуткий! — заявила Таня. — И невнимательный!

— С этим не поспоришь! — с готовностью подтвердил Виктор.