В стремительном падении Лера оттолкнулась от борта «Дракона» ногами и, отпустив руки, перелетела на палубу «Грозного», сопровождаемая оглушительным взрывом. Последний стальной канат порвался и змеей ушел под воду, выбросив с танкера оглушенного пирата.

Упала больно, перекатившись и сильно ударившись ребрами – плотная куртка не спасла. Батон в экзоскелете уже маячил у двери рубки, поваров и Савельева тоже не было видно; бегущую Леру дожидались только подгонявшие ее криками американцы, Ворошилов и Мигель, для прикрытия наугад постреливавший из «ублюдка».

Внизу на мостике Тарас вовсю командовал отплытием. Заработавшие мощные двигатели «Грозного» все быстрее относили его прочь от ввязавшегося в драку гиганта‑танкера.

Морское сражение подходило к концу. «Черный дракон» в конечном итоге пересилил налетчиков, заодно избавив воды Тихого океана от одного из многочисленных проклятий расползшейся по миру пиратской чумы. Опомнившись, оборонявшие танкер во все бинокли и подзорные трубы высматривали сбежавший атомоход, шаря по воде лучами прожекторов. Но потушивший бортовые огни «Иван Грозный» уже скрылся в сумраке горизонта.

Глава 9

СОКРОВИЩА ПРЕДКОВ

Окончательно потеряв из виду танкер и горящую свечой тонущую пиратскую буровую, «Грозный» взял курс на Чили. Погони не было. Пока в оружейке Яков и Ворошилов, пачкаясь маслом, торопливо возились с ремнями экзоскелета, помогая высвободиться на чем свет стоит матерившемуся Батону, к снимавшей в своей каюте изодранные в клочья перчатки Лере заглянул Мигель.

– Ты очень смелая, – глядя на нее сияющими глазами, сказал он.

– Скорее – безбашенная. Знаешь, пойти на нож пирату не очень‑ то и хотелось.

– Ты могла погибнуть, – покачал головой Мигель.

– Но не погибла же. У меня лисья кровь и пара жизней про запас. Но я еще огребу нагоняев за свою выходку, будь спокоен, – слабо улыбнулась девушка и всмотрелась в лицо священника. – Батон все равно бы не успел. Зато теперь – свобода. Ты постриг бороду?

– Ну, я подумал, пора уже сделать поаккуратнее, в конце концов. Что, не нравится? Я с Чучундрой советовался.

Он впервые в жизни ей подмигнул.

– Нравится, – заверила Лера, стягивая куртку. – Ты стал намного моложе.

– Ну, уже хоть что‑то.

– Внимание всей команде, говорит капитан, – ожили динамики внутренней связи. – Немедленно собраться в кают‑компании. Повторяю, всем немедленно собраться в кают‑компании.

– Вот видишь. У нас не принято откладывать публичные казни, – вздохнула Лера, кидая «натовку» на койку.

Вопреки ожиданиям, ее не стали ругать.

– Ишь, пигалица, – смерив ее взглядом, только и сказал Тарас. Девушка по праву расценила это как пусть и скупую, но все‑таки похвалу.

– Дура, – угрюмо бросил Батон.

Сейчас было не до рисовки и пикировок – Савельеву с каждой минутой становилось все хуже, да и повара, судя по кислым, стремительно бледнеющим рожам, от него не отставали.

На экстренное совещание собрались Тарас, Ворошилов, Макмиллан и Зэф (которым за неимением Савельева с грехом пополам переводила Тахома, чтобы те не теряли сути разговора), Яков и снявший шлем Линь в сопровождении Дана, – тот хмуро посмотрел на отведшую взгляд девушку. Рослый молчун ей не нравился и казался подозрительным. Забившийся в угол Батон исподлобья поглядывал на Леру и Мигеля. Раскомандированная по своим местам корейская команда тем временем управляла лодкой.