– Спасибо, – принимая угощение, Мигель попытался изобразить подобие улыбки, но получилось вяловато. – Знаешь, Батон…

– Послушай, – сразу заторопилась девушка, застегивая молнию рюкзака. – Если он тебе там всякого наговорил…

– Лера, – Мигель мягко выставил ладонь, обрывая девушку. – Сейчас темные времена, и его опеку над тобой можно понять.

– Да нет же! Нельзя! – Лера упрямо тряхнула челкой выбившейся из‑под сползшей на затылок шапки. – Какое ему дело! Я взрослый самостоятельный человек, способный позаботиться о себе и принимать решения!

– Но это же не по правилам, – попытался возразить Мигель.

– В этом мире больше нет правил – или ты забыл? Все это – голод, разрушения, смерти! Мы можем научиться заново жить! Попробовать восстановить руины. Ты должен плыть с нами! У меня же Библия есть! Ты им нужен!

– Существовать, – поправил священник. – Всего лишь существовать. И кому – «им всем»?

– Всем тем людям! – Лера сделала неопределенный жест и чуть не подпалила руку колыхнувшемся огоньком лампадки с китовым жиром. – Ну, почему ты не хочешь понять? Мы же можем попробовать все сначала. Все вместе. Ну почему вы, мужики, никак не хотите понять?!

– Да нет больше ничего, усвой же ты, наконец.

– Раз так… Что ж. Приятного аппетита, – скупо пожелав напоследок, Лера хлопнула дверью и, что‑то раздраженно бормоча себе под нос, направилась вниз по тропинке.

– Потому, что не можем мы уже ничего, – вздохнул Мигель, над дюжиной остывших котлеток, старательно слепленных аккуратной женской рукой. Аромат от них исходил восхитительный.

Глава 6

НОВАЯ УГРОЗА

Буря, способствовавшая эффектному появлению танкера, закончилась так же внезапно, как и началась, укутав останки «Новолазаревской» новым слоем плотно наметенного снега. У нового мира давно уже были свои причуды, с которыми лишенному прав человеку оставалось лишь покорно мириться. Утром обитатели «Дракона» принялись с энтузиазмом обследовать антарктический материк, оседлав квадроциклы и гусеничные снегоходы, с ревом вылетавшие на снежный наст по сходням корабля‑гиганта и пугая заходившихся лаем уцелевших хаски (которых решено было отдать на танкер).

Тем временем на борт «Грозного» прислали бригаду, которая после сложного процесса пришвартовки подлодки к «Дракону» приступила к ремонту судна. Работали по две смены, не тратя времени зря, чем порядочно нервировали Тараса. Но приходилось мириться. Дело, как‑никак, спорилось, а на кону были жизни всех членов его команды.

Всюду сновали рабочие, змеились провода, катались технические установки. То и дело плевались искрами сварочные аппараты, прогонялась новая электроника – нареченный именем грозного правителя древности, величественный атомоход оживал. К тому же Император выделил тридцать человек в качестве новых членов команды, которые вскоре должны были прибыть на борт.

При свете дня приплывший накануне танкер выглядел еще более устрашающим. Многочисленные надстройки и бойницы, щерящиеся пушками и пулеметами, могучие якорные цепи, лестницы и подвижные башни радарных установок, – «Лев Поликарпов» по сравнению с «Черным драконом» выглядел не более чем малюсенькой прогулочной яхтой.

Собранная из фрагментов брони и листового железа (скорее всего – просто обшитая металлом артиллерийская башня) огромная голова дракона на носу, из пасти которой торчало дуло орудия калибра не менее 460‑мм, даже с выключенными прожекторами в глазницах заставляла многих полярников упорно отворачиваться от линии берега.