Члены команды разбрелись кто куда или просто заперлись по каютам, полностью отдав лодку на откуп ремонтникам «Дракона». Встречаясь в узких коридорах, скупо перебрасывались несколькими фразами, предпочитая побыстрее скрыться друг от друга. Недоверие росло с каждым часом, предшествовавшим запланированному корейцами отправлению.

Томившиеся в изоляторе Паштет и Треска забились по углам, изредка стреляя друг в дружку настороженно‑недоверчивыми взглядами.

– Тоска смертная. Говорил я тебе, не надо было эту заразу на борт тащить, – по новому кругу завел шарманку Треска. – Так нет же. Консервы, блин. Тьфу!

– Ой, да брось, – фыркнул кутающийся в ватник Паштет. – Между прочим, о консервах ты сам первый сказал. Сам же и пробовал.

– А кто меня заставил? – ткнул пальцем в соседа кок и тут же поморщился, снова зачесавшись. – Ты и заставил, черт веревочный.

– От пресноплюя слышу. Чешешься, как блохастый.

– А сам‑то.

– Мог бы и не жрать, курощуп. Теперь вот мыкайся тут до Второго пришествия.

Лязгнуло окошечко в двери, и в него одна за другой просунулись две миски с какой‑то клейкой, слипшейся в комочки едой.

– Что это?

– Ужин, – бесцветным голосом доложил снаружи Савельев.

– Это кто ж так над ухой надругался? – принюхался поморщившийся Паштет.

– Эй! Постой, братуха, – разобрав паек, повара прильнули головами к узенькому отверстию. – Как там остальные‑то? Ничего?

– Не знаю. Пока вроде тихо. Пора мне, ребята.

– Да погоди ты! Куда спешишь? – Треска оттолкнул от окошка Паштета, и тот, усевшись на полу и скрестив ноги по‑турецки, принялся наворачивать еду, зачерпывая из посуды прямо рукой. – Может, ты нам хоть домино принесешь, а? А то тут скука смертная, хоть на стены лезь.

– Коробка в щель не пролезет, – критически оглядев оконце, заключил Савельев. – А дверь открывать Тарас строго‑настрого запретил, пока до Чили не доплывем.

– В гробу мы видели ваше Чили! Хоть до гальюна выпусти. Я же ща лопну.

– Пока не положено. Потерпите.

– Да чего ты как не родной‑то!

– Кстати, а почему Лерки с нами нет? – подал голос жующий Паштет. – Она ведь тоже на камбузе работает.

– Потому, что в тот момент ее с вами там не было. Ладно, сидите, попозже еще проведать зайду и миски забрать. Ешьте, – оконце с лязгом захлопнулось, и послышались удаляющиеся шаги.

– Тьфу, едрить твою, – разочарованно зыркнув на рифленый пол, Треска с кряхтением уселся рядом с ужинавшим Паштетом.

– Руки оборвать тому, кто готовил это говно, – глубокомысленно отозвался тот. – Такими темпами мы не от вируса, а от несварения или голодухи тут скопытимся.

– Да? – ехидно поддел Треска и поставил свою плошку на колени. – А чего жрешь тогда за обе щеки?

– Есть охота, – просто ответил приятель.

– Слушай, – оторвался от еды осененный Треска. – А если они нас тут оставят?

От внезапной мысли Паштет подавился очередным комком ужина. Об этом он явно не задумывался.

– Не‑е, – наконец, с трудом проглотив, неуверенно протянул он. – Тарас нас тут ни за что не бросит. Мы же теперь на борту все наперечет.

– Расскажи это ребятам, которых к нам в качестве новой команды с танкера направляют, – прочавкал Треска.