черпать в нем поддержку и силу?"

       "Разумеется, не мог, если б не то, что висело у него в ухе,

- Священник мрачно усмехнулся. - Ментальный усилитель, вот что это

было! Прибор, похожий на устройства, которые я видел у слуг Нечистого,

но более миниатюрный и, клянусь святой троицей, гораздо более мощный!"

       "Ты думаешь..." - начал Альдо, морща лоб, но священник перебил

его:

       "Не думаю - уверен! Те синекожие тролли, что приплывали

к Олафу на кораблях без парусов и весел... Они, только они, способны

доставить на Асл такой прибор. Сигурд говорил мне, что тролли все на

одно лицо... Вспомни, отец мой - все темные мастера тоже были похожи

друг на друга! Еще один факт, и он говорит о том, что тут не обошлось

без Нечистого!"

       "Кто такие тролли?" - поинтересовался любопытный Горм, но

Иеро оставил его вопрос без ответа. Нахмурившись, он шагал к берегу,

размышляя, есть ли какая-то связь между созданием, что поддерживало

колдуна, и тем неведомым, неуловимым, кто звал его в ночи. Не приняв

никакого решения, он повернулся к брату Альдо и послал ему новую

мысль:

       "Как ты полагаешь, отец мой, можно ли передать свою личность

или часть ее, со всеми талантами и умениями, другому человеку? Так,

чтоб этот другой вдруг получил несвойственное ему могущество? Например,

искусство ментальных сражений?"

       Брови старого эливенера полезли вверх.

       "Никогда не слышал об этом, сынок! А я, поверь, прожил

долгую жизнь и кое-что знаю! - Он усмехнулся, потом продолжал с ноткой

иронии в беззвучном голосе: - Если подумать, мы умеем столь немногое!

Собственно, что? Посылать слова и образы, зондировать пространство,

но то и другое - на расстоянии в пять, десять или тридцать миль, в

зависимости от силы телепата... Конечно, очень сильное возмущение

ментальных полей улавливается на гораздо большей дистанции, но в этом

случае мы отмечаем лишь мысленный гул и шум, не понимая слов, не видя

образов... Еще мы можем общаться с нашими братьями, разумными или нет,

- старик опустил руку на мохнатый загривок Горма, - и сообщать им о

своих желаниях. Можем воздвигать барьеры, щиты, ментальные блоки, можем

влиять на чужой разум, подчиняя его собственной воле - собственно, это

и есть искусство ментальных сражений... Можем заставить человека видеть

фантомы, ощутить жар или холод, голод или сытость, возбудить его гнев

или, наоборот, успокоить и усыпить... Но я никогда не слышал о

каком-нибудь гении, способном перенести свой интеллект в разум

другого человека! Хотя..."

       Брат Альдо вдруг призадумался и, поглаживая седую бороду,

замедлил шаг. Иеро терпеливо ждал, понимая, что мысль старца блуждает

сейчас в пространствах и временах седой древности - может быть, не в

легендарной эпохе до Смерти, а в тех веках и тысячелетиях, что протекли

после нее. Их тоже было немало, и, надо думать, за этот гигантский по

человеческим меркам отрезок времени свершилось множество всяких чудес.

       Когда они вышли к причалам и буку, за ствол которого был

заякорен "Вашингтон", брат Альдо прервал молчание. На этот раз он

не использовал ментальной речи, и голос его показался священнику

грустным и будто бы нерешительным.

       - Ты помнишь нашу первую встречу, мой мальчик? Там, в руинах

древнего города, где вас с Лучар настигли слуги Нечистого?

       - Да, разумеется.