– Но мы сейчас не можем, – возразила женщина. – Во первых, ко мне вот вот должны прийти гости, а во вторых… Послушайте, а нельзя перенести эту процедуру на завтра? Мы даже можем сами прийти к вам в поликлинику… в любое время…

«Гости», усмехнулся про себя Гульченко. Интересно, каких гостей встречают в неглиже?

– Нет нет, Ирина Витальевна, – поднял он руку. – Не будем торговаться, мы же не на базаре, правда? Если бы вы хотели, вы бы давно прошли эту проверку. Как все нормальные люди. Вам ведь присылали повестки, верно? Но вы не отреагировали… И нам ничего не осталось, кроме как посетить вас на дому. Что ж, по вашему, мы зря ехали, что ли? А ведь, между прочим, у нас, кроме вас, еще полным полно адресов…

Он двинулся решительно на женщину, но та осталась стоять на месте, и лицо ее застыло презрительной маской. Даже тот факт, что Гульченко назвал ее по имени отчеству, никак не повлиял на нее.

– Вы русский язык понимаете? – спросила она. – Я же сказала вам, что сейчас у меня абсолютно нет времени…

– А вы нам и не нужны, – вмешался из за спины Гульченко Ромтин. – Нам ваш мальчик нужен!

Остолоп! Молчал бы лучше в тряпочку!..

– Мальчик? – округлила глаза женщина. – Ах, вот оно что!.. Вы даже не знаете, что у меня – дочка, а не сын! Может, вы вовсе не врачи, а прохиндеи какие нибудь? А ну, выметайтесь по хорошему, пока я в ОБЕЗ не позвонила!..

– Звоните, – не двигаясь с места, посоветовал Гульченко, сжав зубы. – В ОБЕЗе вам вправят мозги на место. И не забудьте упомянуть, что вы числитесь в списках граждан, злостно уклоняющихся от выполнения предписаний закона!..

– Да как ты смеешь, скотина? – взвизгнула хозяйка. – Кто тебе дал право разговаривать со мной таким тоном?!. Да ты знаешь, кто мой муж?

– Кто? – хладнокровно осведомился Гульченко, нащупывая под халатом рукоятку парализатора.

– Прокурор города! – с вызовом сказала женщина. – И если вы немедленно не покинете мою квартиру, то вас завтра же уволят к чертовой матери!..

– Че ж ты врешь то, гражданочка? – с укором просипел из за спины Гульченко Ромтин. – Городского прокурора я знаю, и где живет он, я тоже знаю…

Гульченко незаметно, но ощутимо пихнул его локтем в живот, и Ромтин осекся.

– Мой напарник прав, Ирина Витальевна, – все тем же ровным тоном сказал Гульченко женщине. – Муж ваш, Кеворков Олег Иванович, – вовсе не прокурор, а владелец фирмы по пошиву женского белья, и в данное время он находится в другом городе, где ведет деловые переговоры с поставщиками… Поэтому не морочьте мне голову и не вздумайте оказывать сопротивления, поскольку по закону я имею право…

Внезапно входная дверь отворилась, ударив Ромтина в спину, и на пороге возник дородный мужчина лет пятидесяти, в дорогом костюме, с какими то пакетами, свертками и огромным букетом роз. Он добродушно осведомился:

– Что за шум, а драки нет? Ируся, с кем ты тут так ожесточенно споришь?

– Пашенька, милый! – взмолилась женщина. – Разберись с этими коновалами!.. А то явились – не запылились: дайте им проверить ребенка на какой то там вирус!.. И еще хамят!..

Толстяк нахмурился:

– Какие могут быть медицинские проверки на дому? Кто вы такие? Из какой поликлиники? Предъявите документы!

Гульченко почесал затылок.

Вообще то, это был у них с Ромтиным условный знак. Если Гульченко чесал затылок, Ромтин, прикрываясь его спиной, доставал парализатор и стрелял по осмелившимся оказывать сопротивление проверке.

Однако на этот раз, вместо того чтобы уложить эту бабу в пеньюаре и ее любовника, напарник вдруг прошептал на ухо Гульченко:

– Уходим! Это действительно прокурор города!.