Наконец, девица молча выгнулась, укусила меня за грудь и отпала.

– Ты кончил или – продолжим?

Я промолчал. Бесстыдный вопрос остался без ответа. – Понятно, – прокомментировала мое молчание любовница. – Отдохни… Кстати, о чем ты хотел со мной поговорить?

Тон голоса – деловой, без примеси разнеженности и усталости. Будто недавнее сумасшедшее общение на диване – прелюдия беседы, некое вступление. Катенька лежит на боку, положив кудрявую головку на подставленную ладошку, правая нога заброшена на мой живот, уменьшившиеся в об»еме умиротворенные «клубнички» нацелены на мое лицо.

– Скажи, пожалуйста, у тебя никто не спрашивал обо мне и Слепцовой?

Глазки широко раскрылись.

– А ты и её трахнул? Вот это мужик, вот это силушка богатырская! Фроська, небось, осталась довольна? Не зря Соломина глядит на тебя, как коза на кочан капусты… «Кочанчик» дай Боже – до самого сердца достал…

– Прекрати дурацкие бредни, – обозлился я. – Отвечай на вопрос: интересовался кто нибудь моим посещением депозитария или не интересовался?

Катька вдумчиво пожевала губками, положила голову на подушку, пристроив левую грудь на моем плече, колено придвинула пониже. Если её немедленно не укротить – повторение «сеанса» обеспечено. Соответственно, отодвинется ответ на мой вопрос.

Довольно невежливо я выбрался из горячих об»ятий хозяйки, снял с себя сооблазнительную ножку. Девушка обидчиво сморщилась.

– Ну, спрашивали, конечно, спрашивали. У нас бабы любопытные, мужики тоже по части секса старательные…

– Кто спрашивал?

Катенька принялась загибать пальчики. Судя по перечисленным фамилиям моей персоной интересовалась, по крайней мере, добрая половина сотрудников Росбетона. Опять – множество вариантов, из которых выбрать наиболее опасный просто невозможно.

И тем не менее, одна фамилия меня «зацепила». Может быть, потому, что я не только не знаю этого человека, но никогда не слышал о нем.

– Кто такой Фомин?

– Приехал из Москвы. Представитель какой то фирмы заказчика. Представляешь, подошел ко мне, погладил по плечику – бескультурье, фамильярность! Я, естественно, отстранилась, а он положил на стол шоколадку и снова огладил. По спине… Решил, мерзавец, что оплатил свою наглость копеешной шоколадкой… Говорит: пропустите к генеральному без очереди, очень нужно. И под шоколадку – стольник. Это – другое дело: любой труд требует оплаты, а секретарский – тем более…

– А почему этот Фомин спросил обо мне?

– А я знаю? – горячее женское колено пришло в соприкосновении с важнейшей частью моего тела, «клубнички» принялись расти на глазах. – Он не только о тебе распрашивал – Суреном Иванычем интересовался. Почему, дескать, отсутствует ваш главный экономист, когда он будет? Вроде, мертвяки оживают и возвращаются в свои земные кабинеты… Ты, что, решил допрос устроить? Пожалуйста, отвечу, только… позже. А сейчас…

Катенька владела множеством способов возбуждения особей мужского пола и выбрала для меня наиболее действенный, ведущий прямо к цели. Под влиянием многоопытной секретарши я задохнулся от нестерпимого желания, начисто позабыл про «допросы» и окунулся в огнедышащую печь, получившую в наше время короткое и емкое название «секс». Секретарша развила таквую скорость, так вертелась и подпрыгивала, что я с трудом удерживался на горячем «гейзере». Кровать отчаянно скрипела, люстра качалась, посуда позвякивала. На этот раз не обошлось без сладостных охов ахов и похвал в адрес «кочанчика»…

18

– Что выбил из секретарши? – ехидно подмигивая, спросил Ромин на следующий день.