– Предположим вы правы… Действительно, готовить бетон без предварительного анализа количественного соотношения составляющих глупо и даже опасно. Но мне вы могли бы открыться.

Спрятав довольно таки ехидную улыбку, я отрицательно покачал головой. Никому нельзя открываться, особенно, заинтересованному лицу.

Очередная пробежка вдоль и поперек кабинета.

– Ладно, переживем, – неизвестно, что именно собирается «переживать» генеральный, но мне почему то стало легче. – Выслушайте меня внимательно… Почему то я вам верю… Из сейфа Сурена Ивановича похищена солидная сумма – около пяти миллионов рублей, но не это главное… Убийца унес папку с бумагами, в которых – наши коммерческие секреты, они стоят значительно большего…

Новая пробежка. Будто шевеление ногами придавало импульс мозгам генерального, поощряя их на новые «свершения».

Я помалкивал, выуживая из откровений Пантелеймонова все, что поможет мне приоткрыть завесу таинственного убийства. Будто предугадывал дальнейшее развитие событий.

– Для поощрения сыщиков, занимающихся расследованием убийства, мы назначили премию, пятьдесят тысяч. Авось, она придаст им резвость мышления, увеличит профессиональный азарт. Кроме этого, принято решение освободить вас от обязанностей начальника пожарно сторожевой службы и поручить поработать вместе с Роминым. Судя по отзывам капитана, вы, Константин Сергеевич, – надо же, по имени отчеству величает, когда приспичило, – высококвалифицированный специалист. Вот и займитесь расследованием. Мало этого, мы в виде поощрения за будущие успехи будем доплачивать вам к окладу начальника службы ещё пятьсот рублей… Согласны?

Впорос задан в чисто риторическом плане – мое согласие или несогласие Пантелеймонова не интересует, как он решил, так и должно быть. Щедрым его предложение не назовешь – та же Светка получает больше десяти деревянных, а мне за исполнение двух должностей предложен всего ничего. Но не торговаться же?

– Согласен, – не раздумывая выпалил я.

Конечно, любая прибавка к окладу стимулирует человека, но сейчас я обрадовался не этой прибавке – возможности, пусть даже на время, возвратиться к старой своей профессии…

– Одно условие, – подумав, добавил я к своему согласию. – Никто в Росбетоне не должен знать о новом моем качестве. Так будет лучше.

Пантелеймонов охотно согласился. Понимающий все же он мужик, с такими приятно иметь дело не только на уровне «начальник подчиненный», но и в чисто житейском плане.

Итак, недавний зек возвращается в прошлое свое положение сотрудника уголовного розыска.

Проходя по коридору, заглянул в кабинет главного технолога. Дверь заперта. В отделе мне сообщили: Светлана Афанасьевна выехала по делам в Москву, пообещала возвратиться завтра к обеду.

Знакомый почерк: под прикрытием «командировки» навестить подруг, почесать застоявшийся язычок, заодно проверить на прочность незаконного супруга. Об»явит ли он «всесоюзный розыск», приготовит ли к её возвращению «обедоужин», обрадуется ли появлению гулены?

Неожиданная «командировка» дополнила зародившееся у меня подозрение. предполагаемый «допрос» Светланы превратился в необходимость.

4

До обеда я демонстрировал служебное рвение – обходил территорию предприятия, придирчиво оглядывая «пожароопасные» места, в которых, на самом деле, гореть просто нечему. Устроил грандиозный разнос в одном из помещений строительной лаборатории, где вечно зябнувшие дамочки включили сразу две электроплитки. Недовольно поворчал по поводу плохо заизолированных концов электропровода в медпункте.

Короче, коллектив Росбетона мог убедиться: пожарная безопасность – на высоте, ибо её начальник – на страже.