прерываемые болезненными стонами.

     К ужасу Перегринуса, ему почудилось, что он узнает голос Гамахеи.

     -- Что  вам угодно?  Что  вы тут  делаете? --  обратился  Перегринус  к

человеку,  занимавшемуся  в самом  деле какими-то  дьявольскими  операциями,

потому что все быстрее играли радужные круги, все пламеннее сливались в одну

точку, пронизавшую дверь, все болезненнее раздавались из комнаты стоны.

     -- Ах, -- сказал человек, складывая и поспешно припрятывая свои стекла,

-- ах, это вы, почтеннейший хозяин! Простите,  дражайший господин Тис, что я

произвожу  здесь свои операции без  вашего любезного разрешения. Я побывал у

вас, чтобы его испросить. Однако добрейшая Алина сказала мне, что вы ушли, а

дело мое здесь внизу не терпело ни малейшего отлагательства.

     --  Какое  дело?  --  спросил Перегринус довольно грубо. -- Какое  дело

здесь внизу не терпит ни малейшего отлагательства?

     -- Разве  вы не знаете, -- продолжал  человек с отталкивающей усмешкой,

-- разве вы не знаете,  достойнейший господин  Тис, что от  меня сбежала моя

негодная  племянница,  Дертье  Эльвердинк? Вы даже  были  задержаны  как  ее

похититель,  хотя и  совершенно несправедливо, почему, если понадобится, я с

большим удовольствием засвидетельствую вашу полную невиновность. Не к вам, а

к   господину   Сваммердаму,  бывшему   когда-то  моим  другом,   а   теперь

обратившемуся  в  моего врага, бежала вероломная Дертье.  Я знаю, она  сидит

здесь в комнате, и одна -- господин Сваммердам вышел. Проникнуть внутрь я не

могу,  потому что дверь крепко-накрепко  заперта,  а  я  слишком добродушный

человек, чтобы прибегнуть к взлому. Вот я и позволил себе  немножко помучить

малютку моими  оптическими пытками.  Пусть  она знает,  что я ее  господин и

хозяин, какой бы там принцессой она себя ни воображала!

     -- Вы черт! --  вскричал Перегринус в сильнейшей  ярости.  -- Вы  черт,

милостивый  государь, а не господин и хозяин  прекрасной,  небесной Гамахеи.

Вон  из  моего   дома!  занимайтесь  где  вам  угодно  вашими   сатанинскими

операциями, а здесь вам не добиться удачи, об этом уж я позабочусь.

     -- Не горячитесь, -- сказал  Левенгук, --  не горячитесь же,  дражайший

господин Тис, я человек совсем безобидный  и никому  не желаю  зла.  Вы и не

подозреваете,  за  кого   вы  заступаетесь.  Ведь  это  маленькое  чудовище,

маленький  василиск  --  то существо,  что  сидит  там  в комнате  в  образе

прелестнейшей женщины. Если ей уже  решительно не  нравилось житье  у  меня,

скромного  человека, пусть ее убежала  бы даже, но зачем она, эта вероломная

изменница, украла у  меня драгоценнейшее мое сокровище,  лучшего  друга души

моей, без которого я не могу жить, не могу существовать?

     Зачем похитила она у меня мастера-блоху? Вы не  поймете,  почтеннейший,

что я разумею, но.