После того как Мелисса провела много времени в полном одиночестве, в кромешной темноте, он вернулся к ней, снял повязку с глаз и дал ей возможность утолить жажду. Мелисса приняла его предложение. Теперь начался следующий этап.

Лишение. Мощный инструмент, которым он действовал очень четко. Громкие звуки начинали терзать Мелиссе слух, как только датчик движения регистрировал, что она остается неподвижной дольше десяти секунд, не позволяя ей поспать или хотя бы просто отдохнуть. Он поместил ее в камеру без окон, одинокая лампочка под потолком – единственный источник постоянного света.

Он предпочитал утонченность грубой силе – к этому тупому инструменту прибегают слабые умом, не знающие ничего другого. Его способ был гораздо лучше. Он больше не притронется к Мелиссе до тех пор, пока не решит, что она готова принять его ласки и сама желает этого.

И она уже была близка. Очень близка.

Он видел, как у нее в глазах угасает последняя искорка надежды. На какое-то краткое мгновение вкусив воды, Мелисса затем провела много времени без сна, без еды, полностью раздетая. Когда нарушится ее способность рационально мыслить и регулировать температуру собственного тела, она будет жаждать его возвращения.

И тогда они насладятся своей любовью. Он вернулся мыслями к предшественнице Мелиссы. Ее звали Хейли Гаррет. Хейли умоляла не столько о еде, сколько о тепле и возможности выспаться. Когда он наконец пришел к ней в холодную камеру после нескольких дней лишения, она буквально бросилась в его объятия. Он вспомнил прикосновение ее ледяной кожи. Хейли страстно желала человеческого тепла, и он с готовностью дал его ей. Она узнала цену, которую должна заплатить, и не колебалась ни мгновения, раскрывшись перед ним во всех отношениях.

В ту ночь у них была восхитительная любовь. Хейли отвечала на его поцелуи, нежно гладила его, шептала его имя, когда он проникал в нее.

А затем она раскрыла свою истинную сущность.

В то мгновение, когда он испытывал верх блаженства, Хейли ударила его ладонью по носу. Она дралась словно одержимая, и ему потребовалось приложить все свои силы, чтобы справиться с ней. Все предыдущее было лишь представлением. Хейли не полюбила его. И не собиралась любить. Она его обманула. Еще одно смазливое лицо, говорящее красивую ложь…

И посему Хейли заняла свое место рядом с остальными, чьи сердца были взвешены и признаны недостойными.

Оторвавшись от мрачных мыслей о прошлом, он снова стал наблюдать за Мелиссой. Скоро, очень скоро она в прямом и в переносном смысле будет есть у него с руки…

Мелисса расхаживала по тесной камере в тех пределах, в каких позволял ремень, привязанный к опутинке у нее на ноге. Вдруг она без предупреждения остановилась, запрокинула голову назад и крикнула в пустоту вокруг:

– Что вам от меня нужно?

После многих часов тишины ее охватило отчаяние.

– Мне нужна ты, целиком, – сказал он в микрофон.

Вздрогнув от неожиданности, Мелисса описала круг, стараясь определить источник этого бестелесного голоса. Он знал, что она ничего не найдет.

– Где вы? – Ее голос отразился эхом от стен из шлакоблоков вокруг.

Он ответил вопросом на вопрос:

– Ты хочешь есть?

На этот раз ответ прозвучал едва слышно:

– У-умираю от голода.

– Замерзла?

– Околела.

– Устала?

– Я даже не знаю, какой сегодня день, – сказала Мелисса. – Почему вы не даете мне спать?

– Ты отдохнешь, когда заслужишь это. То же самое касается еды.

Дрожа всем своим телом, Мелисса бессильно опустилась на пол.