– Точно таким же образом, как и тебе. Помнишь, как он разрешил тебе совершенствовать дар в пределах стен Трамонтанской Башни? – Ромили усмехнулась, и Руйвен все понял.

– Бедный отец! Он потерял двоих детей… И Дарен… – Руйвен покачал головой. – Ладно, что сделано, то сделано. Теперь ты носишь форму женского ордена, я напялил рясу, какие надевают служители в Башнях. Оба мы служим Каролину – хорошо еще, что мы не оказались в разных лагерях. Ты видала короля?

Ромили отрицательно покачала головой.

– Не довелось, однако какое‑то время я путешествовала с его самыми близкими людьми – Орейном и домом Карло.

– Карло? – задумался брат. – Что‑то я такого не знаю. Значит, это твоими заботами были спасены эти птицы? Помню, помню, у тебя всегда была легкая рука насчет всякой живности – с конями, собаками ты всегда обращалась запросто. Надеюсь, с ястребами тоже?.. Конечно, зачем я спрашиваю – у тебя же сильный дар Макаранов. Надеюсь, ты научилась с ним обращаться, сестренка?

– Нет, я развиваю его, работая со зверями и птицами – вот так, ежедневно, во время исполнения обязанностей.

Руйвен нахмурился.

– Необработанный, плохо воспитанный ларан – опасная вещь, Роми. Когда эта заварушка закончится, я найду тебе местечко в Башне. Пойми, это дело нельзя оставлять на полпути. Вот пример – ты еще даже не поздоровалась со мной, как того требует обычай. – Он обнял ее и чмокнул в щеку. – Ладно, это все потом. Сейчас самое главное – ты знакома с этими птицами… Давненько не встречал я подобного человека, за исключением разве что лорда Орейна, который знает, как обращаться с ними…

– Это я его научила, – с гордостью сообщила Ромили и, шагнув к насесту, протянула руку. Свободной рукой девушка распутала узел и освободила поводок, с помощью которого птица удерживалась на насесте. Благоразумие довольно курлыкнула и тут же перепорхнула к ней на запястье. Руку Ромили защищала лишь тонкая ткань блузы, однако птица вела себя очень осторожно, даже переступала по руке с какой‑то ласковой бережливостью. Это пустяки, подумала Ромили, найдутся же в лагере добротные охотничьи перчатки. Не могут не найтись…

В тот же момент ее кольнуло воспоминание о Пречиозе. Она не видела ястреба с тех пор, как приехала в эту полупустыню. Нет, Пречиоза оставила ее еще раньше. В лесу… Увидит ли она когда‑нибудь любимую ястребицу? Доведется ли встретиться?.. Если же нет, то, значит, она стала совсем свободна… Вольная дикая птица, как ветер, как солнце… Сама себе хозяйка…

– Ты не можешь дать мне охотничью рукавицу? – попросила она брата. – С этой‑то справлюсь, Благоразумие самая маленькая и легкая из них. Самая сообразительная и деликатная… Другие куда более тяжелые и вцепляются так, что только держись…

– Этот стервятник – деликатный? – удивился Руйвен и рассмеялся, потом улыбка растаяла, когда он обратил внимание, насколько серьезна была Ромили. – Как ты называешь ее? Благоразумие, кажется… Ну и дела… Ладно, я пошлю помощника за перчаткой. Потом ты все расскажешь мне о них – имена, повадки, нрав. Ну, все‑все…

Быстро пролетело утро. Все это время они говорили только о птицах, почти не касались прошлого – так, вскользь. Изредка вспоминали «Соколиную лужайку»… В середине дня в лагере ударил колокол – по словам Руйвена, пришло время обеда. Он пригласил сестру с собой.

– В лагере много вашего брата – сестер из Ордена Меча, – объяснил он. – Ночуют они у вас, на постоялом дворе. Ну, ты об этом больше меня наслышана.