– Самой лучшей и свежей пищей! – как бы защищаясь, ответил один из людей, вставший за спиной у Орейна. – Я жил в знатном доме, где было много ястребов. Больше всего они любят мясо – когда нам не везло на охоте, нас отправляли ловить мышей. Все‑то им нужно только самое свежее… Нам‑то можно было всякую тухлятину скормить, – пожаловался он и с тоской глянул на сидящую у него на руке птицу. Та совсем повесила голову…

– Только свежее мясо? – всполошилась Ромили. – В этом все дело, сэр. Посмотрите на их клювы и когти, теперь припомните, каковы они у моего ястреба. Это же стервятники, они падалью питаются… Их следует выпустить, они сами найдут себе добычу. Птицы не могут справиться со свежеубитой тушкой, клювики у них маленькие, когти слабые. К тому же, если их постоянно возить на седле, они не смогут наглотаться маленьких камешков, а без них пища в желудках не переварится. Они едят полупротухшее мясо, и чтобы там были перья или мех. Обязательно! Вам следует дать им припахивающие тушки и ни в коем случае не чистить их – они сами доберутся до содержимого желудков добычи. Там все для них есть – непереваренная до конца трава, и камешки, и веточки. Вы стараетесь, я уверена в этом, а они умирают от голода, потому что то, что вы им суете, не для них. Сторожам, мне кажется, надо позволить поохотиться самим, пусть даже на длинном поводке.

– Преисподняя Зандру, Орейн, а ведь в том, что парнишка говорит, есть смысл, – заметил дом Карло. Он задумался, помигал и покаянно добавил: – Я должен был предвидеть это… Хорошо, допустим, причину мы нашли. Что же нам теперь делать?

Ромили уже знала средство. Девушка посмотрела вверх, где широкими кругами парила в небе Пречиоза. Нужно было только установить с ней связь. Сказано – сделано! Ромили закрыла глаза, привыкла к необычной точке наблюдения сверху, откуда ястребице была видна каждая мельчайшая деталь, и посоветовала:

– Там в глубине рощи есть какая‑то падаль. Я только не знаю – как вы их зовете… сторожевые птицы, да? – питаются они вместе или живут каждая на своей территории?

– Мы им не позволяем приблизиться друг к другу, – ответил Орейн, – когда пускаем в полет. Вот эта, которую я везу, уже пыталась выклевать глаза той, что у Гевина.

– Тогда это не поможет, – заявила Ромили. – Выходит, их надо кормить так, чтобы они не видели друг дружку… – Она задумалась, потом решила: – Их надо спасать, кормить немедленно, иначе они больше двух дней не протянут. Значит, надо найти добычу.

Мужчины задумались.

– Ладно, – решительно махнул рукой Карло. – Чего вы ждете? Каролину крайне необходимы эти птицы. Без сомнения, в Трамонтане есть опытные лерони, которые умеют с ними обращаться, но до Башни мы их обязаны доставить живыми!

– У‑у, тошнотики, неженки, неумехи проклятые! – выругался Орейн. Кого он поносил, было непонятно – то ли сторожевых птиц, то ли ухаживавших за ними слуг. Скорее всего и тех, и других. – Боитесь ручки замарать! Ладно, придется показать вам пример. Эй, парень, где та падаль, которую ты сумел разглядеть?

Ромили оставила коня и бросилась в заросли. Орейн последовал за ней, а дом Карло, не сдерживая гнева, обрушился на сопровождающих:

– Эй вы, бездельники, ступайте за ними и помогите, если потребуется. Неужели они вдвоем сумеют выволочь падаль?!

Тут же двое слуг побежали следом за Ромили и Орейном.

Что за мертвечина валялась в кустах, Ромили разобрать не удалось – скорее всего, маленький пегий лесной червин. Уже скоро она почувствовала сладковатый трупный запах. Девушка поморщилась.

Орейн недоверчиво спросил:

– Неужели мы должны кормить этим таких замечательных птиц?

Он подошел к смердящей туше, наклонился, пнул труп ногой.