|
После ухода гостя Реджи почувствовал, что не в состоянии вновь сосредоточиться на своих планах на будущее. Визит крестного вызвал у него целый вихрь воспоминаний, преимущественно приятных. В прежние времена Стэнтоны и Дэвенпорты часто приезжали друг к другу в гости. Младший сын Стэнтона был для Реджи главным товарищем по играм. Теперь Джеймс находился в Индии и, по словам отца, делал весьма неплохую карьеру. Оглядываясь назад, Реджи отчасти понимал, почему воспоминания о детстве в течение долгого времени были словно заперты на замок где то в тайниках его сознания. Как только дядя стал его опекуном, Реджи был отправлен в школу. Там, в Итоне, где царили весьма суровые законы, напоминавшие закон джунглей, воспоминания о счастливом прошлом могли размягчить его душу, сделать его слабее. И Реджи старался не думать о том, что он потерял, и весьма преуспел в этом. Даже после разговора со Стэнтоном он не мог восстановить в памяти ничего из своего раннего детства. Горестные размышления Дэвенпорта были прерваны прибытием его камердинера. Мак Купер выглядел весьма внушительно, даже покрытый толстым слоем дорожной пыли. – Вот уж кого я рад видеть! – воскликнул Реджи и направился к графину с бренди. Оно конечно, господам не пристало пить с прислугой, но между Дэвенпортом и Купером давно уже установились особые отношения. – Что, были какие то проблемы в дороге? – Ось сломалась, – лаконично ответил камердинер, принимая бокал с бренди. Затем он со вздохом удовлетворения опустился в кресло и, устроившись в нем поудобнее, сказал: – Домишко у вас здесь будь здоров. Что, мы какое то время пробудем тут? – Да, и не какое то – мы будем жить здесь постоянно. Брови Мака взлетели вверх. – Вы хотите сказать, что мы будем жить здесь, а не в Лондоне? – переспросил он, не веря своим ушам. – Время от времени мне придется бывать в столице, но моя, так сказать, штаб квартира отныне здесь. – Реджи откашлялся и хрипло добавил: – Я знаю, ты городской человек, Мак. Если решишь, что жизнь в сельской местности тебе не по нутру, я пойму. – Разве я сказал хоть словечко о том, что собираюсь уезжать? – спросил Мак, окинув своего господина взглядом, выражающим крайнюю степень неодобрения. – Нет, – признал Реджи, – но ты пробыл здесь всего десять минут. – Если в Дорсете есть виски и женщины, я как нибудь приспособлюсь. – Здесь нет недостатка ни в том, ни в другом, – улыбнулся Дэвенпорт. – Более того, здесь я познакомился с самой необычной женщиной, которую мне когда либо приходилось встречать. – В каком смысле необычной? – с интересом спросил Мак. – Во многих смыслах. Ее зовут Элис Уэстон, и она, как выяснилось, является управляющим моим имением. – Кем кем? – Купер поперхнулся бренди. Мака было трудно чем либо удивить, но на сей раз Дэвенпорту это удалось, и он не без удовольствия поведал своему камердинеру о том, каким образом мисс Элис Уэстон получила свою должность. Выслушав господина. Мак в изумлении покачал головой. – Ну что ж, – сказал он наконец, – то, что она знает свое дело, – это, конечно, здорово. А вот как она из себя? Хорошенькая? Реджи вспомнил правильные, достойные резца скульптора черты, крупное, но в то же время исполненное пленительной грации тело Элис и ямочки на ее щеках. – Хорошенькая? – переспросил он и улыбнулся. – Да нет, это, пожалуй, слабовато сказано. Глава 9 Обычно все окрестные владельцы отар купали овец одновременно и в одном и том же месте. Неудивительно поэтому, что, доскакав к полудню до вересковых пустошей, Реджи издалека, когда русло ручья еще было скрыто от него холмами, услышал жалобное блеяние овец и лай собак. Поднявшись на вершину очередного холма, он наконец увидел ручей, запруженный таким образом, что его воды разлились, образовав некое подобие бассейна. |
