Дом встречает нас темными окнами и молчаливым Полканом во дворе. Умный пес обнюхал нас, вильнул хвостом – видимо в знак приветствия, и тут же удалился, уступив дорогу к крыльцу. В сенях Истислав безошибочно нашел масляную лампу и зажег ее, пропуская меня первым в горницу. Не сказать, чтобы в доме было холодно, но все же прохладно, и еще заметно, что сейчас здесь никто не живет.

Пока я разбирал вещи, волхв зажег вторую лампу и загремел чем то в сенях. А вскоре вернулся с двумя ведрами воды.

– Сейчас разожгу огонь и чайник тебе поставлю. Дальше уже сам вечеряй, а я пойду за Бекетовым.

– Истислав, поужинал бы сначала…

– Успеется. Чего человеку зря ждать.

Отказываться от чая я не стал, у меня с розжигом печи пока еще так ловко не получается, как у них – опыта маловато. И кстати, Истислав развел огонь не в самой большой печи, а в пристроенной к ней «плите». Здесь, правда, так ее еще никто не называет, но сама чугунная плита над топкой уже лежит. Только она гладкая, без отверстий – до конфорок никто пока не додумался. Вполне можно опередить англичан, если поспешить.

Волхв вернулся где то через полчаса, и сначала я услышал его тихий голос во дворе.

– Место, Полкан! Свои.

Потом раздались мужские шаги в сенях, и в открывшуюся дверь, пригнувшись, вошел высокий немолодой мужчина…

Глава 6

Бекетов распрямился и замер на пороге, рассматривая меня. Видно не ожидал граф, что внук так сильно изменился. Мне даже показалось, что в его карих глазах мелькнула жалость. Но лицо мужчины осталось невозмутимым.

– Павел, я на часок отойду – выглянул из за спины графа Истислав. Убедился, что мы не собираемся бросаться друг на друга с кулаками и тихо притворил за собой дверь.

– Ну, здравствуй, Павел – помедлив, проговорил Бекетов.

– Добрый вечер, Александр Иванович – вежливо кивнул я, не торопясь вставать из за стола и тоже с интересом рассматривая «родственника» – проходите, присаживайтесь.

Мы были действительно очень похожи – такой же прямой нос, густые брови, упрямый подбородок. Но сейчас выглядели скорее, как отец с сыном, а не дед с внуком, поскольку Бекетову навскидку можно дать лет шестьдесят от силы, а мне – сильно исхудавшему и с ранней сединой – все сорок. На свои семьдесят этот крепкий высокий мужчина абсолютно не выглядел – у него в темных волосах седины было гораздо меньше, чем у меня! А его идеальная осанка? Сразу видно, что одаренный. Интересно, какой у него родар, и как сильно его звезда напитана энергией?

– Чай будете?

– Не откажусь, пожалуй – хмыкнул граф, не спуская с меня внимательного взгляда.

– Присаживайтесь… – поставив перед ним пустую чашку, я сначала налил в нее свежей заварки, а потом сходил к плите за чайником – Уж не обессудьте, Александр Иванович, здесь все по простому. Может, сделать вам бутерброд с лосиным языком?

– С лосиным? – удивился Бекетов.

– Язык наисвежайший – заверил я – этот лось еще пару дней назад по болотам бегал.

– И кто ж его подстрелил?

– Я. Только не подстрелил, а острогой и охотничьим ножом зверя добыл – не стал перед гостем скромничать и сразу же сделал следующий закономерный шажок к сближению – Александр Иванович, а может, под лося чего нибудь покрепче чая? Шампанского, уж извините, здесь не держат, а вот полугар у хозяйки дома отличный – чистый, как слеза.