Осмотрев их сверху, понял, что их свыше двух десятков человек. Они были вооружены дубинками и копьями. Я мог бы перестрелять их из лука, но мне претило убивать людей. Потому я прибегнул вновь к фокусу со временем и пробежал с километр, потом вернувшись в обычное состояние. Заодно согрелся. Правда, даже более чем мне того бы хотелось: двигаться сквозь отвердевший воздух было нелегко.

К моему сильному разочарованию, преследователи продолжали мчаться за мной, и я сразу понял – почему. Мои следы были хорошо заметны на росистой траве. Даже если я стану невидимым, то не скроюсь от них…

Внутри меня что-то словно щёлкнуло: «Невидимость… Режим невидимости…» Я вдруг осознал, что легко могу стать невидимым, ежели того захочу.

И я захотел! Сразу же перестал видеть самого себя. Только в воздухе висела туша убитого мною «джейрана». Но среди моих возможностей было и такое, которое сделало невидимым и его.

Теперь оставалась проблема лишь со следами. Я сделал ошибку, направившись к тропе, теперь же я повернул в противоположную сторону, уводя кавалькаду за собой.

Никто из всадников меня не видел, главный, он галопировал впереди всех, ориентировался по моим следам. И не ошибался, вёл всю ватагу – табун?! – прямо ко мне.

Когда всадники оказались совсем близко, то ускорил для себя течение времени и поспешил им навстречу, совершая возможно длинные прыжки и стараясь угодить на один из оставленных мною следов. Затем перешёл на обычный бег, обегая скачущих лошадей с наездниками. Затем уже спокойно двигался по вытоптанной ими степи, где уже мои следы были неразличимы.

Всадники по инерции проскакали то место, откуда я повернул назад, там видимые следы исчезли, словно я внезапно испарился. Они пришли в замешательство. Главный посоветовался с несколькими соратниками, и они выстроились в шеренгу, стали как бы прочёсывать местность, предполагая, что я скрылся от них где-то впереди. А что ещё они могли сделать в подобной ситуации?!.

Я посмеялся над ними. Затем вернулся в обычное время, сохраняя режим невидимости, помня, что у них острое зрение и сидят они на конях, с коих видно намного дальше. Тем более что имелись стремена, они позволяли привставать.

В том месте, где следы промчавшейся кавалькады наиболее близко находились от моей тропы, я перешёл на прыжки. На тот случай, если они вернутся и примутся осматривать степь по сторонам.

Впрочем, скоро понял, что такой необходимости уже нет – трава быстро высыхала и росы на ней уже почти осталось. Следов я больше не оставлял.

Не знаю, сколько я потом шёл: час или два. Туша на плечах стала казаться всё более тяжёлой, мне надоело её тащить.

Огляделся по сторонам с высоты: от погони я ушёл, до самого горизонта степь оказалась совершенно безлюдной, только кое-где паслись группки животных. Они были не в счёт.

Недалеко от тропы заметил выступающие скалы, поросшие кустарником. Свернул к ним. Здесь нашёл немало сухих веток. Из них развёл костёр и на нём поджарил наиболее лакомые части добычи.

После сытного обеда полежал на мягком плаще, которому придал защитный цвет хаки, отдыхая и забавляясь с вновь приобретённым умением становиться невидимым. Оказывается, я мог не только весь сделаться таковым, но и по частям – оставляя видимым только голову, руку, ногу или торс. А то и один палец или нос и даже ещё кое-что, о чём я умолчу…

Мой отдых прервал знакомый топот. Оказывается, всадники отыскали меня. Наверное, по дымку костра. Я подивился: ну и зрение у них, всё видят!..

Тут же воспользовался режимом «Невидимость» и стал прозрачным, как воздух. Можно было спокойно удалиться, ведь теперь я следов не оставлял, а на тропе они их не разглядят. Но мне было интересно посмотреть на преследователей вблизи, понаблюдать, что они будут делать, не обнаруживая меня?..

На боковом склоне каменной горы приметил выступ с относительно ровной поверхностью.