Леона теперь просит 80 батов, Мэри‑Косая — 70, Лиззи — 75, а Хромая Салли уже три дня никому не дает, говорит, что выходит замуж. Лохматый обещал ее за это убить. Вот и все. Ваш преданный сотрудник Слай У. Сталлоне».

— Это что за дерьмо, Джек? Почему стукач сунул эту записку именно нам?

Не сговариваясь, они выскочили из машины и в свете фонаря разглядели наконец на бортах машины герб полицейского управления города Элинопсеса.

— Почему мы сразу не заметили?

— Краска «хамелеон».

Они вернулись в машину.

— Что делать будем, лейтенант? — Рон всегда называл Джека лейтенантом, когда не мог предложить собственных решений.

— Ты того крепко приложил?

— Крепко. Пульс был, но слабый.

— Если коп умрет, за нами такую охоту устроят, что только держись. Сейчас, судя по всему, они работают за денежный приз, а когда узнают о смерти товарища, возьмутся искать на совесть.

— А я тебе говорил: давай фонарик найдем, доку менты посмотрим.

— Что толку, это уже после удара было… Смотри сейчас.

Рон торопливо развернул захваченный бумажник и на обратной его стороне обнаружил плоский полицейский значок.

— Лейтенант Грумм, отдел убийств.

— Сматываться пора, найдем подходящий переулок и бросим машину, в ней мы как на сковородке.

По улице, где они стояли, то и дело проезжали машины, требовалось найти место поспокойнее. Проехав еще метров двести, они наконец нашли, что искали.

— Вон там, Джек! Сразу за мусорными баками!

— Вижу…

Слегка притормозив, он втиснул машину в узкий проулок. Освещения здесь не было, поэтому пришлось включать фары.

— Поедем до начала следующей улицы и там бросим машину, — сказал Джек.

— Ох, и грязища тут… — покачал головой Рон, глядя на попадавшиеся им по пути перевернутые мусорные баки, обломки старой мебели и вороха полуистлевшей бумаги. Почти все окна в домах были выбиты, только в очень немногих едва теплилась жизнь видимо, там горели карбидные светильники.

— Трущобы, так их разэдак, — сказал Рон. — Я видел такие же в Эртвуде. В этих местах зарежут ни за грош.

— Не каркай! — резко оборвал его Джек.

— Эй, кажется, выстрелы!

Джек приоткрыл окно: действительно, звуки выстрелов доносились откуда‑то слева из‑за первого ряда домов. Отдельные ухающие удары дробовиков перекликались с длинными автоматными очередями.

— Лихо шпарят! Патронов не жалеют! — оживился Рон. — Видать, мы не единственные злодеи в этом городе!

20

Неожиданно из темных окон первого этажа стали выпрыгивать какие‑то люди. Громко крича и размахивая оружием, они побежали прямо на свет фар.

— Рон! Пистолет!

Барнаби мгновенно передернул затвор.

— Готов! Да это же копы, Джек!

— Стрелять только по приказу… — глухо произнес

Джек, выжимая тормоза. Он не готов был давить этих людей, к тому же вели они себя как‑то странно — не угрожали оружием и не требовали выйти из машины.

— Почему вас только двое?! — закричал полицейский с нашивками сержанта, он был без фуражки, лицо его было залито кровью. — Вы что, с ума там в управлении посходили?!

Сержант был не в себе и колотил по стеклу кулаком, оставляя кровавые отпечатки.

— Рон, выходим, — скомандовал Джек и, выскочив из машина, заорал:

— Прекратить истерику, сержант! Где ваши люди?

— Здесь все, сэр…

Полицейский кивнул в сторону горстки запуганных копов.