Любопытная картинка, не правда ли? Приходит незнакомец, несколько дней живёт в гостевом доме, очаровывает жену хозяина, уводит с собой, но неизвестно куда, потому что он и не собирался на северные пастбища, и не возвращался с них. Так был ли он вообще скотогоном? Конечно, мой вывод уже ничем не сможет помочь дуве Тарквену, слишком уж я запоздал, но огласить его всё же нужно:

    - И с чего вы ополчились на скотогонов? Тот человек был кем-то другим. При нём не было денег, и он отправился на юг, а не на север.

    Хозяин гостевого дома опешил, вслушавшись в мои слова, и мне даже стало немного стыдно собственной дурной привычки сообщать людям неприятные известия.

    - И как я не подумал... Столько времени сам себя разорял, а выходит, даже злился не на того, на кого был должен. Но тогда... - В глазах Тарквена задрожали слёзы. - Тогда... Я больше никогда её не увижу? Ведь это мог быть один из «ловчих»...

    Что же я наделал! Вместо того чтобы успокоить человека, может быть, даже внушить крохотную надежду на лучшее, разбил всё на мельчайшие осколки. Попытаться склеить хоть одну горсточку?

    - Почему вы заговорили о «ловчих»? Ваша жена была поразительной красавицей? Чаще всего крадут красивых и юных женщин. Неужели...

    - Она очень хороша. Если бы её видели! - горячо возразил мне хозяин. - И выглядела очень молодо, её всегда принимали за старшую сестру собственной дочери!

    Безнадёжно. Он был готов умереть в разорённом доме, но до последнего мгновения ждать возвращения жены, а теперь, уверовав в самый худший исход событий, сгинул в океане горя, потому что последний швартов, удерживавший судно надежды у пристани, лопнул.

    - Но всё и к лучшему. - Тарквен встал, слегка пошатываясь, зато взгляд мужчины наполнялся уверенностью с каждым вдохом. - Я пойду и признаю, что убил того человека.

    - Зачем?

    - Чтобы меня помнили, как мужчину, отомстившего за свой позор, а не как жалкого труса, сидевшего на одном месте и ждавшего чуда.

    Ой-ой-ой. Он что, с ума сошёл? Ну зачем же так быстро и в моём присутствии?! Я ведь хотел ему помочь.

    «Может быть, такая смерть и станет для него единственно необходимой помощью?» - насмешливо предположила Мантия.

    Может быть. Но не от моей руки и не с моего попустительства.

    Хозяина гостевого дома я догнал уже у самой двери. Ни времени, ни желания продолжать уговоры больше не было, поэтому кончики моих пальцев, коснувшиеся висков мужчины, лизнули Кружево его разума язычками Пустоты, осталось только подхватить оседающее на пол тело и сказать девочке, испуганно наблюдающей за всем происходящим:

    - Милая, твой батюшка очень устал. Ему нужно полежать в своей комнате и поспать, крепко-крепко. А ты постереги его сон, хорошо?

    Первый же вдох за порогом гостевого дома заполнил моё горло вязким молоком тумана. Прохлада, ощутимо сладковатая и слегка пощипывающая язык. Её не хочется выплюнуть, но и проглотить невозможно, наоборот, возникает необъяснимое желание остановить время и задержать дыхание, чтобы странная пьянящая радость оставалась с тобой как можно дольше, потому что одурманенному сознанию легко принять любой вынесенный судьбой приговор...

    - Вы сделали всё, что хотели? - спросил капитан, с которым я чуть не столкнулся на третьем шаге.

    - Пожалуй.

    От Тарквена мне требовался всего лишь рассказ, а вот что нужно от меня стражнику?

    - Вы ждали меня здесь? Зачем?

    - Чтобы вы не заблудились. Или скажете, сами нашли бы дорогу в караулку?

    .