- Алоизий Целестиныч! - обращается Шомполов к Загржембовичу, - вы справедливый человек! за что они меня обидели? За что мне Размазню дали, а Надимова отдали Семионовичу?

- Вы пьяны, Шомполов, -замечает Разбитной, живописно раскидываясь на диване.

- Нет, я не пьян, Леонид Сергеич! я выпил, потому что обижен, а я не пьян! нет, я далеко не пьян... Я хочу сказать, что я актер, настоящий актер, а не затычка!

- Ха-ха! "затычка"! Нет, это бесподобно: mais vous etes impayable, mon cher Chompoloff! {вы бесподобны, дорогой Шомполов!}

- Кто меня затычкой зовет? - кричит Шомполов, уже забыв, что он сам наградил себя этим прозвищем. - Кто надо мной смеяться смеет?

- Ха-ха! impayable! impayable! {бесподобно! бесподобно!}

- Кто меня затычкой зовет? - продолжает Шомполов, - не хочу я играть Размазню... я Гамлет, я Чацкий, я Надимов, а не Размазня!

Приезд Дарьи Михайловны и Аглаиды Алексеевны Размановской полагает конец спору.

- Ah, vous voila, messieurs! {А, вот и вы, господа!} - говорит Дарья Михайловна и вместе с тем ищет чего-то глазами.

- Мсьё Линкина еще нет! - в упор отвечает Разбитной, и отвечает с ехидством, потому что между ним и Линкиным есть яблоко раздора, и это яблоко - сама Дарья Михайловна.

Разбитной вообще считается "l'enfant cheri des dames" {дамским любимцем} и потому очень оскорбляется, если кто-нибудь осмеливается предпочитать ему другого.

- Мсьё Разбитной! вы должны сегодняшний вечер занимать меня - это так следует по пиесе! -говорит Аглаида Алексеевна, садясь возле Разбитного.

- Вот Шомполов говорит, что ему водки не дают! - начинает "занимать" Разбитной.

- Фи, мсьё Шомполов, вы опять с вашею противною водкой! как это вы ее пьете!

- Помилуйте, Леонид Сергеич, когда же я жаловался?

- Все равно; по вашему лицу видно, что вы грустите.

- А знаете что, мсьё Разбитной, - прерывает Аглаида Алексеевна, -я один раз, разумеется украдкой от maman, попробовала выпить этой гадкой водки... и если бы вы знали, что со мной было?.. Вы, впрочем, не проболтайтесь... это секрет!

Входят: Катерина Осиповна Немиолковская (она же и Грек с ружьем), сопровождаемая Линкиным.

- Вы всегда опаздываете, мсьё Линкин! - сухо замечает Дарья Михайловна.

Но Линкин в ту же минуту пристраивается к Дарье Михайловне, и лицо ее проясняется.

- Начинать, господа, начинать! - кричит Загржембович, хлопая в ладоши.

- Господа! у нас в палате сегодня вечернее заседание было! извините, что опоздал! - кричит Семионович, влетая сломя голову.

Приезжает и Анфиса Петровна Луковицына с дочерью своей, по муже Симиас, дамой, обладающей лицом аквамаринового цвета. Прибытие их проходит, однако ж, незамеченным.

На сцену выступает Аглаида Алексеевна и ужасно махает руками, желая показать этим, что она обрывает звонки.

Разбитной, пользуясь этим случаем, в одно мгновение ока направляется в тот темный уголок, в котором расположилась Дарья Михайловна с Линкиным.

- Сердце женщины - это целая бездна! вы странный человек, Линкин, вы хотите постигнуть то, что само себя иногда постигнуть не в состоянии! - томно говорит Дарья Михайловна.

Линкин слушает молча; он знает, что Дарья Михайловна любит не только поговорить, но даже насладиться звуками своего собственного голоса, и потому не смеет прерывать очаровательницу.