|
Раздался звонок, я открыл дверь, и Вульф шагнул в прихожую. Он пронзил меня взглядом, обвел глазами остальных, повернулся ко мне и буркнул: – Ну? – Мисс Марси. Миссис О'Ши. Мистер Тейер, – представил я. – А это мистер Вульф. Он наклонил голову на сантиметр: – Как поживаете? – Затем снова мне, громче и отчетливее: – Ну? – Тут есть лифт, что значительно упрощает дело, – произнес я. – Мы все в него сядем и поедем. Вы и я выйдем на следующем этаже, зайдем в кабинет, и я объясню ситуацию. Остальные направятся в комнату мистера Хака этажом выше и предупредят, что мы скоро объявимся. Или, если хотите, я сам могу доложить о вас. Все предельно просто. Ваше пальто и шляпу, сэр. Он позволил мне их взять, и я положил вещи на стул. Пока мы направлялись к лифту, Сильвия Марси уже успела что то проворковать Вульфу, но я не разобрал, что именно. Этажом выше мы с Вульфом вышли, я провел его через коридор к кабинету и, распахнув дверь, посторонился, пропуская его. Когда, закрыв дверь, я обернулся, Вульф уже смотрел на меня. – Ну? – прорычал он. – Да, сэр. Позвольте начать? – Я подошел к столу и встал между двумя его половинками. – Итак, я воспользовался этим телефоном. – Я прикоснулся к аппарату. – Сперва я положил книгу сюда. – Я похлопал по столу. – Затем набрал номер, взял в правую руку вот это. – Я поднял пресс папье. – И в подходящий момент шлепнул им по книге. После чего застонал, бросил трубку и упал на пол. Это был один из тех двух, трех или, возможно, четырех случаев, когда я видел Вульфа лишившимся дара речи. Он даже не казался свирепым. Осмотревшись вокруг и не найдя кресла, которое бы ему приглянулось, он подошел к стоявшему у стены дивану, сел и придал своему телу устойчивость, растопырив руки и опершись ладонями о диван. – Я отказался от салата, сыра и кофе, – проговорил он, – и поспешил приехать сюда. – Да, сэр. Я вам неизмеримо признателен. Я могу… – Молчи. Ты рассматриваешь мое правило никогда не покидать дом по делам как глупую прихоть рассчитывающего прослыть оригиналом упрямца. Но это не прихоть; это всего лишь необходимое условие приемлемого существования. В противном случае частный сыщик превращается в раба всякого, а в Нью Йорке десять миллионов жителей. Неужели ты так твердолоб, что не можешь понять меня? – Нет. Но я… – Молчи. – Теперь он достаточно выпустил пар, чтобы поджать губы и свирепо посмотреть на меня. Он помотал головой. – Хотя, нет. Говори. Я пододвинул стул и поставил его напротив Вульфа, зная, что он не любит выворачивать голову, общаясь с собеседником. Сев, я оказался достаточно близко, чтобы понизить голос до шепота. – Хотя я совершенно уверен, что в этой комнате нет подслушивающего устройства и что здесь никто не прячется, орать все таки не следует, – произнес я. – Мне нужно пересказать вам события последних трех часов. Это займет семь минут. – Слушаю. Говори, – прорычал он. Я рассказал ему все, правда, немного выбившись из регламента, но не так чтобы сильно. С его лица не сходило страдальчески капризное выражение, но по глазам я видел, что он слушает. – Когда во время ужина я встал из за стола и поднялся наверх, – продолжал я, – единственным моим намерением было взглянуть на труп еще раз и вызвать полицейских. Но, оказавшись в комнате Луэнта, я понял, что должен сперва посоветоваться с вами, а звонить из дома мне не хотелось. Мне были нужны инструкции. |
