|
Где есть поступок, всегда найдется место для мотива. Иными словами… – Как вы смеете! – взвизгнула миссис О'Ши. Она опять сидела в своем кресле. – Нет, мадам, пока я еще ничего не смею. Я только пытаюсь выяснить, есть ли для этого причина. Продолжайте, мистер Тейер. Тейер пожал плечами. – В какой то момент я бросил играть и улегся спать. Утром мне сказали, что тетя умерла. Как мне описывали, ее кончина была ужасной. – Кто описывал? – Мисс Марси и немного миссис О'Ши. Взгляд Вульфа переместился. – Значит, мисс Марси, это происходило на ваших глазах? – Да, – ответила она. Воркованья как не бывало. – И утверждать, будто одна из нас отравила ее, – просто мерзость. – Согласен с вами. Но как же все таки это произошло? – Я спала в комнате этажом выше, а миссис Хак – в соседней. Она пришла и разбудила меня: ее мучили страшные боли, но беспокоить мужа она не хотела. Было уже за полночь. Я уложила ее обратно в постель, позвонила доктору и позвала миссис О'Ши, но до прихода врача мы мало чем могли ей помочь. Встал вопрос, говорить ли мистеру Хаку, ведь его кресло не пролезало в дверь, и он бы даже не смог войти в комнату, где она лежала, но сказать, конечно, пришлось. Миссис Хак умерла около восьми часов утра. Вульф повернул голову к Хаку. – Естественно, было какое то расследование? Все таки смерть при таких обстоятельствах… – Конечно, – коротко ответил Хак. – Вскрытие проводилось? – Да. Экспертиза установила наличие в организме птомаина. – Удалось ли выявить источник яда? – Только косвенно. – Щека Хака дернулась. Ему было нелегко контролировать себя. – Перед ужином подали богатый набор закусок, в том числе что то вроде маринованных артишоков, которые моя жена очень любила. Никто другой к ним не притрагивался. Очевидно, она все съела одна, потому что на тарелочке, где лежали артишоки, ничего не осталось. Поскольку больше никто не заболел, возникло предположение, что обнаруженный в организме Верил птомаин содержался в них. Вульф хмыкнул: – Я не специалист по птомаинам, но сегодня вечером кое что на эту тему почитал. Известно ли вам, сколь маловероятным считается присутствие в пище настоящего алкалоида? – Нет, и я не понимаю, что вы этим хотите сказать. – Кстати, разве птомаин не алкалоид? – спросила Дороти Рифф. – Алкалоид, – согласился Вульф. – Но трупный. Впрочем, даже такой случай был зарегистрирован. В день смерти миссис Хак вы находились здесь, мисс Рифф? – Да, я присутствовала на торжестве и ушла около одиннадцати часов. – Вы знали, что она любила маринованные артишоки? – Это знали все. По этому поводу даже ходила шутка. – Откуда вам известно, что птомаин – алкалоид? Она немного покраснела. – Когда миссис Хак умерла, я посмотрела в энциклопедии. – Почему? Что то касательно ее смерти или касательно артишоков вселило в вас подозрения? – Нет! Конечно, нет! Вульф покрутил головой направо и налево. – Заподозрил хоть кто либо из вас, что смерть миссис Хак не была случайностью? Последовало единогласное «нет», никто не воздержался. Вульф не отступал: – И никому не показалось, что вероятность нечистой игры была недостаточно исследована? Снова единогласное «нет». – Как же нам это могло показаться, если мы ничего не заподозрили? – вставила миссис О'Ши. Вульф кивнул. – В самом деле, как? – Он откинулся назад, кашлянул и принял сосредоточенный вид. |
