– Я должна расследовать дело и закрыть его!

– Да, но иногда наша работа требует не только этого. Многие люди этой ночью будут спать спокой­но, так как они услышали, что их компьютеры не поджарят им мозги, когда они будут получать элек­тронную почту. И что с их детьми не случится той же беды, когда они будут выполнять домашнее зада­ние. Это очень важно.

– Хочешь знать мое мнение? – Ева проехала через ворота, не снижая скорости, так что сердце сидящей рядом с ней Пибоди подскочило к самому горлу. – Я думаю, что люди не всегда должны ве­рить тому, что они слышат.

– Не понимаю.

– На самом деле, пока мы их не обезвредим, опасность угрожает каждому. Может быть, тем, кто заражает компьютеры, не нравится образ жизни мистера Смита. Может быть, они решат, что ему не следует посещать порносайты, заходить в стрип-клуб после утомительного рабочего дня или иногда баловаться «зонером» вместе с красавицей-женой. Значит, пора преподать мистеру Смиту урок, чтобы другие не следовали его примеру.

– Но ведь они уничтожают только совратителей детей! Я не говорю, что это правильно, Даллас. Но существует большая разница между педофилом или наркодилером, сбывающим товар школьникам, и обычным человеком, который подбадривает себя «зонером» в субботу вечером.

– Да неужели? – Ева остановила машину у па­радного входа. – Закон не наказывает мистера Смита и ему подобных, но если их накажут «Иска­тели Чистоты», многие подумают: «Черт побери, а ведь это не так плохо. Раз копы не делают свою работу, пускай ее делает кто-то еще». Почему-то ни­кого не смущает, что суд оправдал Мэри Эллен Джордж. А что, если она действительно была неви­новна?

– Но ведь это не так?

– Да, но следующая жертва может оказаться не­виновной. Эти люди сами решают, кто виновен, а кто нет. По каким критериям, по какой системе, по какому праву? Только по своим собственным. Сей­час общественное мнение на их стороне. Но по­смотрим, что скажут добропорядочные граждане, когда такое начнет происходить у них дома.

– Вы в самом деле думаете, что это может слу­читься?

– Безусловно, если мы их не остановим. Эти люди взяли на себя некую высокую миссию, а эта категория – самая опасная.

«Кому, как не мне, это знать? – подумала Ева, выйдя из машины. – Я сама выполняю миссию с тех пор, как получила значок».

– Я бы хотел знать, лейтенант, сколько ваших гостей останется на ночь.

– Это не гости, а копы. Поднимайся, Пибоди, я должна кое-что сделать внизу.

– Да, сэр. – Решив, что под «кое-чем» подразу­мевается обычная пикировка с Соммерсетом, Пибо­ди поспешила к Макнабу.

– Опишите мне состояние Макнаба, причем на простом английском, – потребовала Ева.

– Без изменений.

– Этого недостаточно. Вы ничего не предпри­нимали?

– Нервы и мышцы не реагируют на стимулиро­вание.

Ева нахмурилась.

– Может быть, нам следовало оставить его в больнице, а не привозить сюда?

– Едва ли в больнице можно было сделать для него больше, чем здесь, в течение первых суток.

– Первые сутки уже миновали, а изменений все еще нет. – Ева посмотрела на бледную физионо­мию Соммерсета. – Говорите прямо – каковы его шансы?

– Они уменьшаются с каждым часом.

Ева закрыла глаза и отвернулась, но Соммерсет успел увидеть, как ее лицо исказилось, словно от мучительной боли.